Мой костер харит, как свешка.
Он не хреет, а тымит.
Нехароший этот печха,
Днем и ношью я не спит…
Подняв воротник гимнастерки, Остап сунул под шапку носовой платок и, спрятав руки в рукава, стал похож на карикатуру «зимний фриц», помещенную в полковом «боевом листке».
Зуп на зуп стучит, как ступка,
Смерть уше давно позваль.
Ми такой пльохой поступка
От Баку не ошидаль…
Вместе с последними словами куплета за дверью раздалась команда: «Смирно!» Все вскочили. Остап быстро сунул в карман платок, а Рогозин, одернув гимнастерку, пошел с рапортом навстречу входившему командиру полка.
– Вольно! Садитесь, – сказал Волков здороваясь. – Как дела, Егоровна? Согреешь чайком старика? – обратился он к поварихе, потирая озябшие руки.
– Уже наливаю, товарищ майор, – ответила повариха, вызвав веселое оживление среди присутствующих.
– А посолонцевать?
– Найдется и посолонцевать. Селедочки захватила и огурчиков.
– Вот это дело! Не Егоровна у нас, а рог изобилия! – раздались возгласы летчиков, и все потянулись к столу завтракать.
На столе дежурного раздался телефонный звонок. Рогозин снял с аппарата трубку и поднял руку, требуя тишины. Еще бы! Звонил желтобокий телефон, связывающий полк со штабом дивизии, телефон, кочевавший с полком с первых дней войны и известный всем под ироническим названием «желтобрюх».
– Сосна слушает. Да, есть… Передаю трубку… – говорил Рогозин, повернувшись к Волкову. – Товарищ майор, звонят от «хозяина». Задание.
Волков, слушая, водил карандашом по карте, пододвинутой ему Рогозиным.
– Так, ясно… Хорошо. Две пары будут сейчас. Запросите у «хозяина» разрешение на вылет для меня. Можно? Добро. Через десять минут вылетаем.
Майор положил трубку, поднялся со скамьи. – Летчики, оставив завтрак, шелестели картами.
– Пара – Смирнов и Черенков – вылет в район Армавира. Омельченко и Оленин – на Ставрополь. На города не заходить. Полет свободный, цели прежние – танки, эшелоны, автомашины. Обязательно разведайте район, где разрыв линии БС[8]. Держите радиосвязь. Понятно?
– Да, товарищ командир, – твердо ответил Черенок.
– Ну, по машинам!
Летчики друг за другом вышли из землянки, застегивая на ходу «молнии» комбинезонов. До слуха оставшихся на командном пункте доносился удаляющийся голос Черенка, декламировавшего:
Прекрасны вы, поля земли родной.
Еще прекрасней ваши непогоды…
Волков улыбнулся:
– Этот без Лермонтова не улетит.
– Михаил Юрьевич у него вместо штурмана… как старожил Кавказа… С ним не заблудишься в воздухе, – подхватил Остап.
