Выпив, хвалили вино, Кубань, батьку Рыбакова, адъютанта эскадрильи Пшеничкина, который неизвестно где взял и поставил на стол две бутылки белой.
- За будущих героев! - Степанов поднял стакан, кивнул на Русаковича.
Его дружно поддержали.
- Нельзя забывать и тех, кто в госпитале, - сказал Мохарт. - За здоровье Кривохижа! Пожелаем ему славную девушку!
Все со стаканами потянулись к Кате. Она смутилась, покраснела до ушей. Что-то сказала, лишь бы не молчать.
Потом снова налили, выпили и запели за столом. Наконец вынесли посуду в сенцы и пошли танцевать.
Неумело покружившись с Катей, Мохарт вышел из круга.
- Танцуйте, пойте, а я пойду,- сказал он и, одевшись, вышел.
Летчики крутили пластинки с песнями, дружно подпевали. Сидели на койках, на лавках, ходили по хате, кучками стояли возле дверей.
Глянув в угол, Катя заметила на себе пристальный взгляд Васильева. Он что-то говорил Рыбакову, напирая на него грудью. Ей непонятно было, шутя это делалось или всерьез. Ясно только, что говорят про нее, про Катю, И это ей понравилось. Пусть говорят! Была уверена, что ни Васильев, ни Рыбаков ничего худого сказать про нее не могли, и потому озорно погрозила Васильеву пальцем. И тут же стала искать взглядом Вострикову.
"Посмотри, что я сейчас сделаю", - кивнула Катя и, увидев Аню среди летчиков, нарочито громко крикнула:
- Матвей Иванович, следующий танец наш!
Аня Вострикова оглянулась. Взгляд у нее был растерянный, хотя она еще продолжала беззаботно смеяться. Катя двинулась к Васильеву.
- Не твоя забота. Я знаю... - услышала, подходя ближе.
"Вот я их и развела", - подумала Катя, кружась с Васильевым. Усмехнулась, заглянула ему в глаза.
- Чего не поделили?
- Не обращай внимания...
Потом двери широко распахнулись, и в хату вошли полковой врач Вихаленя и аптекарша Дуся Ушакова.
- Добрый вечер, - сказал Вихаленя, - С улицы услыхал музыку, дай, думаю, зайду. Вот Дусю привел. Прошу любить и жаловать, как говорится.
- Пожалуйста, доктор, - Степанов растянул меха баяна. - Для вас любую ноту возьму.
Вихаленя показал взглядом на Дусю.
- Что вам сыграть? - спросил ее Степанов.
- Русского! - Дуся сбросила шинель на руки летчикам и пошла по кругу. Стройные ножки в хромовых сапогах на высоких каблучках так ударили по полу, что все повернулись и посмотрели на нее.
Павой прошла круг, другой. Остановилась.
- Кто с Дона? - скользнула взглядом по лицам летчиков. - Скорей признавайтесь!
- Бери дальше. С Кубани есть.
