Примерно через час Ведьма закончила свою работу и улеглась в зелени содомского паслёна. Стояла глубокая тишина — только стрекотание кузнечиков, вой гиены где-то вдалеке да тихое шуршание озарённых луной трав, которых коснулся нежный ночной ветерок…
Стая не трогалась с места всю ночь — ясно было, что до следующего вечера она никуда не денется,— и мы с Джеймсом часов в десять утра отправились домой сообщить добрые вести. И снова, прежде чем мы успели раскрыть рот, нас выдали наши лица. С того дня мы с Джеймсом стали по очереди наблюдать за собаками.
Прошёл примерно месяц с тех пор, как Ведьма расчистила нору. За это время стая не раз уходила в охотничьи походы километров за пятнадцать и дальше, иногда не возвращаясь по три дня. Ведьма возглавляла эти походы, но, видимо, охота увлекала её гораздо меньше, чем остальных собак, поэтому она предоставляла охотиться самцам. А вот гиен она гоняла с истинной страстью: из-за них она иногда позволяла себе отклониться от намеченного пути метров на сто, а вся стая шла за ней по пятам.
Однажды Ведьма даже привела собак прямёхонько к логову гиен и устроила с хозяевами яростную свалку. Собаки, испуская щебечущие крики, раз за разом бросались на массивных, неповоротливых врагов. Гиены с дикими истерическими воплями крутились на месте, стараясь уберечь свои уязвимые крупы от молниеносных укусов собак. Через пять минут многие гиены были сильно изранены и по задним ногам у них струилась кровь. Внезапно собаки отступили, побежали прочь и почти сразу занялись охотой.
Через день-два Ведьма опять привела собак к выбранному ею логову и сразу же бросилась осматривать нору. Казалось, она проверяла, не поселилось ли в норе за время её отсутствия какое-нибудь другое животное. Убедившись, что всё по-прежнему в полном порядке, она некоторое время возилась под землёй, продолжая готовиться к предстоящему событию.
Немного погодя Ведьма вывела стаю на очередную охоту. Мы заметили, что во время этих вылазок Ведьма иногда останавливалась и отмечала траву несколькими каплями мочи, а Распутин, который стал доминирующим самцом вместо Стрижа, неизменно оставлял и свою отметку на том же месте. Это поведение, а также постоянные стычки с гиенами указывали на то, что походы предпринимались, чтобы утвердить права стаи Чингиз-хана на свою территорию. Любая стая собак, которая забредёт в эти места, прочтёт недвусмысленные знаки и не станет больше сюда соваться. А гиены очень быстро научились с уважением относиться к острым зубам и молниеносным атакам гиеновых собак.
