Алеццони быстро прочёл, хмыкнул и перечитал второй раз, уже медленно. Потом поднял глаза на визитёра и спросил:
— Почему вы сочли, что это серия? Разный почерк, разные объекты воздействия, нет никакой конкретной цели…
— Во-первых, именно поэтому. Мы с вами оба давно работаем и знаем, что никто не станет просто так, ради развлечения, доводить до бешенства домашних выставочных кошек или травить целую партию дорогостоящего чая.
— Пожалуй. Но все же я не понимаю, почему вы связали эти… — Алеццони посмотрел в записи. — Эти одиннадцать происшествий в единую серию.
Довертон пожал плечами.
— Поверите, нет никакой метки, в которую я мог бы ткнуть пальцем и сказать: вот, по этой примете я отнёс данный случай к интересующей нас серии. Считайте, что это интуиция.
При этих словах непроницаемая маска исчезла с лица хозяина кабинета, он даже улыбнулся и сказал:
— Ну, слава Великой Матери, нормальный оперативник. Итак, чем я могу помочь?
Через десять минут Джон стал обладателем временного пропуска в здание Службы, трёх десятков папок с личными делами преподавателей и сотрудников университета и ключа от небольшого кабинета на втором этаже. Неро первым вошел в комнату, проследовал к подоконнику и устроился на нём.
— Прошу прощения, но это единственное свободное помещение, — с заминкой сказал секретарь. — Практически все сотрудники сейчас в Медиолануме, никаких командировок нет…
— Всё отлично, я и на это не рассчитывал, — сказал Довертон чистую правду. — Стол, стул, сейф и компьютер с подключением к сети, это всё, что мне нужно.
Сложив папки на стол, он взглянул на часы: половина девятого, у него есть еще час, потом надо будет двигаться в университет, забирать записи у огневика.
«Вот с его-то досье и начнём!» — решил Джон, нашёл папку с надписью: «Сольферини» и погрузился в чтение.
История жизни мэтра Анджело Сольферини изобиловала неприятностями, причём большую их часть он навлекал на себя сам. Мэтр был вспыльчив, как порох, обладал скверным характером, задиристостью петуха и железной уверенностью в собственной правоте, поэтому штрафы за драки, ругань в общественных местах и нанесение побоев повторялись с завидной регулярностью. Ну ладно, вспыльчивость для огневиков характерна, они все такие. А посмотрим, есть ли какая-то повторяемость в том, с кем тот задирается, может, расовая неприязнь? Нет, судя по записям, Сольферини было абсолютно всё равно, придраться к орку или обозвать хомо. При этом — Джон просмотрел справку из университета — преподавателем мэтр был весьма успешным, и студенты его любили. А откуда он родом? Из Кастрофилиппо, маленького городка в горах на Сицилии. Южанин, значит… К Лукке никаким боком.
