— Почему же к несчастью? — спросила Ирина, сразу догадавшись, кто этот моряк.
— А вы знаете, что это ушел Городецкий? Ушел на «Дракон». — Капитан бросил дневник в ящик стола. — Я говорил вам, что это один из наших лучших… Завод без рыбы, а мы неделю без дела. Люди не зарабатывают. Как бы еще кто не сбежал.
Ирина пожала плечами.
— Ну, добро. — Капитан встал, надел фуражку. — А вы размещайтесь в каюте, где жил Городецкий… Ирина, у вас все готово? Как прибудет Ковынев, сразу отход. Ко мне вопросы есть?
— Все готово, — ответила Ирина и вспомнила, что кормовой электрод еще не подсоединен к кабелю. — Вопрос только один. Говорите, погода меняется? А что, если этой ночью вообще не найдем сайры?
— А это уже Ковыневу решать, — ответил капитан. — Мы как таксисты: куда скажут, туда и едем. Мы люди маленькие.
— Но это ж, Палыч, не от меня зависит, найдем в океане сайру или нет.
Но капитан, добрейший Палыч, уже весь являл собой отвратительную маску так называемого маленького человека, и говорить с ним дальше было бесполезно.
Ирина проводила Владимира Константиновича в каюту, потом поднялась на палубу и пошла на корму, чтобы успеть до прихода Ковынева подсоединить электрод.
Пожилой рыбак с бородой дореволюционного крестьянина чинил деревянной иглой развешанную вдоль всего борта сеть.
— Ну как, дочка? Сегодня попытаем?
— Попытаем, Алексеич, — невесело улыбнулась Ирина и вдруг увидела вдалеке на пирсе Маю.
— Майка! — обрадовалась Ирина и поспешила к сходням, удивляясь, что подруга неподвижно стоит на месте. — Майка! Где ж тебя носит все время?! Иди сюда сейчас же!
Майка! Вот кто ей был нужен. Ее родное лицо, почему-то такое напряженное, кажущееся сегодня особенно печальным.
— Майка! Здравствуй, черт! Ты что так похудела? На тебе можно белье стирать — одни ребра, наверно, торчат. Как ты питаешься? Что нового? Чего молчишь?
Но Мая отступила на шаг и медленно начала говорить:
— Я здесь уже три часа. Я пришла сюда, чтоб увидеть тебя. Одну. И вот я вижу тебя. За эти дни я стала другой.
— Что это ты мелешь, Майка?
— Нет прежней Майки! И не смей говорить ему, что я приходила!
— Маечка!
— Не перебивай! Слушай. Мне важно, понимаешь, очень важно узнать только одно: вы действительно полюбили друг друга?
— Маечка, родная, я тебе сейчас все объясню.
— Не надо. Мне важно только одно: да или нет. Отвечай: да или нет?
— Нет. Конечно, нет, Маечка. Я его не люблю.
Лицо Маи исказилось от боли.
— Значит, вы просто так. Любви, значит, не существует… А зачем ты тогда живешь на свете?! Отвечай!
