— Дуся, уезжай! Уезжай сейчас же! Этого не может быть!..
— Да что ты, Маечка, — осеклась Дуся, — я правду говорю, я просто…
— Ну вот просто, просто и езжай себе! — крикнула Мая, отходя в сторону.
Дверца захлопнулась. Самосвал медленно поехал вперед.
«Чепуха, — подумала Мая, и у нее заболела голова. — Мало ли бород и красных курток… Вообще-то бород здесь много, а курток…»
Она стояла на камне. Навага цеплялась за крючок, словно в очереди стояла. Даже противно было ловить. Мая швыряла рыб Людмилке и Путиловой.
Потом снова подбирала улов, а ловили они.
Потом снова пришла очередь. Влезла на камень. Рыба нисколько не сопротивлялась. Не боролась за свою жизнь.
Это было противоестественно.
Время от времени Мая поглядывала туда, за скалистый мыс, где будто бы находились те двое…
Рыба все ловилась. Навага на кусочки наваги. Сама на себя.
Голова болела. Мая механически снимала вялых тварей, не глядя бросала в сторону бочки, на берег…
Борода и красная куртка возникли на дороге как-то внезапно. Странно, что Мая прозевала момент, когда они появились из-за мыса.
Вот они оба возвращаются, нисколько не таясь. Идут к пирсу. Ирина впереди. Георгий сзади с куканом, на котором дохлые, разноцветные рыбины.
«Да. Вот и всё, Маечка… Даже если у них ничего там не было. Борода и красная куртка… Это предательство… Это они. Лишь бы не заметили здесь, на камнях…»
Мая нагнула голову. Очередная навага уже ходила на конце закидушки, слабо потягивала леску из пальцев.
«Лишь бы Людмилка с Путиловой не окликнули… Не окликнули. Те двое проходят мимо, к пирсу, где «Космонавт». Вот он о чем-то ее спросил. Ответила. Размахнулся, бросил в воду кукан с мертвой рыбой. Ну да, конечно, рыба для них — лишь повод. Зачем им рыба? Вот и всё, Маечка…»
— Мая!
— Что?
— Мы сосчитали. Сто четырнадцать штук. Может, хватит?
— Мне все равно. — Мая вытянула шнур, осторожно сняла с крючка засекшуюся навагу и пустила обратно в воду.
Рыба дернулась. И медленно перевернулась белым брюхом вверх…
Они поднимались втроем по сумеречной дороге. Людмилка и Мая с трудом тащили набитую уловом сумку. Путилова шла следом, несла на круглом, похожем на хула-хуп, проволочном кукане непоместившуюся рыбу.
Людмилка с Путиловой переговаривались о том, что на днях должна быть получка, что наваги много, надо жарить сразу на двух сковородках и кому-то придется еще спускаться в магазин за растительным маслом. Путилова хотела еще успеть на танцы…
Солнце уходило за косую стену вулкана.
