Свет на вулкане | страница 37
— Бросьте трепаться! — Ирина нахмурилась. — Поза. Никогда не поверю, чтоб вы не учились.
— Что? Еще заметно? Учился, учился. Даже в вузе. Всего четыре года назад. Зачеты. Семестры. Деканат. Я просто сошел с конвейера.
— Что ты говоришь? С какого это конвейера? — удивилась Мая.
— Скучного. На котором и вы все двигаетесь. Ясли. Детский сад. Школа. Вуз. Дворец бракосочетаний. И так далее, до гроба.
— На каком же этапе вы с него сошли? На первом?
— Ир, он же серьезно. Как ты можешь шутить?
Георгий улыбнулся, положил Мае на тарелку очищенную крабью клешню; как ребенку, пододвинул кусок хлеба.
— Никогда не относись, Маечка, ко всему слишком серьезно.
— Почему?
— Например. Вспомни — над всеми нами висит атомная бомба… Кстати, книжку я принес. — Он вытащил из-под свитера «Жизнь в лесу». — Это не про лесников, даю слово. И не ерунда, хоть и не про Эйнштейна.
— Спасибо, — сказала Мая. — А знаете, что я вам сейчас скажу? Здесь, в бараке, есть одна тетка, она работает по две смены и еще своего сына заставляет банки протирать. Совсем в раба превратила.
— Раба зовут Васька, я с ним знакома и должна ему папиросу, — сказала Ирина.
— Но детям же запрещено работать на заводах!
— Не подумай только сказать так начальству, — усмехнулся Георгий, наливая спирт себе и Ирине. — Ковынев дает план, этим с утра до ночи занят. Чихать он хотел на твою женщину с сыном! А потом, зачем портить ей бизнес? Опять же длинный рубль зашибает. И ей хорошо, и государству полезно.
— Этого не может быть! Не может быть нашему государству польза от детского труда! Обязательно пойду к Ковыневу.
— Смешно, — сказал Георгий, чокнулся с пустым Маиным стаканом и выпил. — Вот вы, милые, добрые девушки, вы знаете, конечно, что такое хорей?
— Конечно, — ответила Ирина, — стихотворный размер.
— Вот-вот. Вы во всем идете от книг. Хорей — это еще и шест. Погонять оленью упряжку. В жизни всё грубее. В жизни приходится иметь волосатую лапу. А вы приехали сюда, на Край Света, с экспериментиками разными, размахиваете молочными крылышками. Знаете, зубки у младенцев молочные? Выпадут. Так и эти красивые крылышки…
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
— Майка, двенадцатый час. Тебе завтра на завод.
— Я же во вторую… Еще немного. Не сердись.
Мая сидела за столиком, придвинутым к подоконнику, где стояли вымытые после пиршества тарелки. Она пыталась читать «Органическую химию». Хотя лампочка вместе с длиннющим шнуром была подвешена на вбитый в раму окна гвоздь и прикрыта обложкой «Огонька», Ирина не спала.