С берега ступила на пирс какая-то высокая, черноволосая женщина в красной куртке.
«Я ж видел ее на судне. Какая-нибудь корреспондентка, фифочка с материка. Явилась на высоких каблуках…»
— Вы отсюда, с «Космонавта»? — спросила Ирина.
— Да, что надо?
— Разрешите, я пройду к капитану.
— Нет, посторонним запрещен вход.
— Я Сергеева. Приехала из Владивостока проводить эксперимент на вашем сейнере. Разве вам не сообщили? С завтрашнего дня.
— Какой еще эксперимент?
— Узнаете позже. Вот командировка. Пропустите-ка меня к капитану.
— Капитан отдыхает.
— Спит, что ли?
— Капитан всегда на вахте. Про капитана, девочка, не говорят — он спит. Говорят — он отдыхает.
— Слушайте, мальчик, потрудитесь сказать своему капитану, что пришла Сергеева. Он должен был получить предписание Ковынева. Мне с вами болтать некогда.
— Ясно, — сказал Георгий. — А почему Ковынев выбрал именно наше судно?
Ирина промолчала, и Георгий, поднявшись по сходням, скрылся в надстройке.
Туфли были в грязи, один каблук уже ободран.
«Черт меня надоумил, пижонку проклятую, погубить английские туфли!»
Ирина поискала глазами, чем бы обтереть грязь. Увидела под конвейером какую-то скомканную газету. Достала ее. Начала очищать туфли.
— Капитан вас ждет.
Ирина отбросила газету. Осторожно пошла вверх по щелястым сходням.
Бородач почтительно посторонился, спросил:
— Эксперименты — надолго?
— Сначала придется переоборудовать судно, — ответила Ирина. — Сюда?
— Сюда. И направо. Там написано.
До конца вахты еще час десять минут. Георгий снова спустился на пирс.
«Надо бы узнать, что к чему. Еще каких-то экспериментов не хватало. — Он сплюнул в зеленоватую воду между сейнером и пирсом. — Кстати, эта фифа — знакомая Маечки. Не то переведусь, пока не поздно, обратно на тот же «Дракон».
Примерно через полчаса он увидел — с завода к столовке повалила толпа работниц.
Ветер ровно дул в лицо, относил тяжелый запах в бухту. Ветер играл полою распахнутой курточки, щекотал прядь над бровью. Руки казались не своими. И ноги, оказывается, устали тоже.
И все-таки в этой толпе Мая была, наверное, самым счастливым человеком.
Когда из попадающихся навстречу полузнакомых пароходных лиц (шла заступать вторая смена) кто-то крикнул: «Ну как там? Выполнили норму?», Мая, смутно улыбаясь, ответила: «Я еле полнормы сделала. Начинайте укладывать сбоку и сразу прижимайте! Требуйте, чтоб вам каждой показали!»
Идти одной из многих после немудреной, но трудной работы! Как и тогда на пароходе, среди поющих солдат, Маю приподнимала тайная прелесть жизни. Пахло йодом. Океаном. Над кратером вулкана стоял дымок.
