— Пускай тепегь у капитана голова болит, — наседал на меня Триглистер. — Он у нас, кстати, пгофессионал самой высокой пгобы, могской кадетский когпус оканчивал, пги цаге-батюшке еще, за одной пагтой с самим будущим адмигалом Колчаком сидел. В гусско-японскую под Погт-Агтугом гегойствовал, за что ему Золотую саблю вгучили, газом с Геоггиевским кгестом. И, пги всем пги этом, имеет внушительный догеволюционный пагтийный стаж. Если б не этот его стаж, его бы, пгинимая в учет двогянские когни, Геоггиевский кгест и дгужка Колчака, самозванного Вегховного пгавителя Сибиги, давно бы уже шлепнули у пегвой стены…
— Шлепнули? — спросил я, в упор глядя на Триглистера. Счетовод густо покраснел, сообразив, что заболтался.
— Ты, Меер, мать твою через коромысло, звезди, да меру знай, — встрял Вывих, обдав меня облаком сильнейшего перегара. — Нахер ты мне полковника пугаешь, дхарма твоя шелудивая! Ты его не слушай, Персей, он херню спорол. Просто хотел сказать тебе, что Советская власть, да благословит ее Священная Тримурти, хотя и непреклонна в отношении врагов народа вплоть до отрывания яиц, заслуги своих сторонников ценит, будь здоров, и насрать ей, если ты прежде графом был или даже британским полковником…
— Это радует, — протянул я…
— Ну а я тебе об чем?! Шкипер наш — капитан первого ранга Рвоцкий, моряк от Майтреи, каких даже у вас на флоте днем с огнем не найдешь! Опять же, закаленный революционер, партии мраксистов много услуг оказал, когда она в подполье прозябала. Вот и доверие к нему — сам догадайся, какое…
— Ну а если капитан Гвоцкий оплошает, его местные лоцманы мигом подпгавят, — важно добавил Триглистер.
— Лоцманы?
— А я как сказал? Наша гезидентуга еще в пгошлом месяце получила пгиказ центга подобгать пагу надежных лоцманов, политически ггамотных, из очувствующих габочему делу…
— Резидентура?!
— Опять ты, Триглистер, херню сморозил! — вмешался Гуру. — Иди, блядь, что ли, харю освежи, а то — в конец окосел! Пробку понюхал, и писец! Он, Персеюшка, хотел тебе сказать, что и тут, в Бразилии, и где хошь еще, на выбор, пролетарий пролетарию друг, товарищ и брат. Только клич кинь, и лоцманы набегут, и кочегары с докерами…
У меня не осталось времени осмыслить высказывание Гуру. Катер, отправленный за нами со «Сверла», клюнул носом у причала, и тот закачался на поднятых волнах, натянув ржавые троса и издав протестующий скрип всем стальным нутром. Вывих покачнулся, я придержал его за локоть, а то бы лететь ему кверху тормашками в воду…
