Не скрывая сомнений, я выразительно оглядел нашу унылую
лачугу, где мы ютились, пока он обслуживал установки ПОЛЫНЬ.
— Исполнители — говно! — фыркнул Отец. — Вот и весь
сказ. И потом: Смету-то похитили…
Естественно, я поинтересовался, кто и у кого. И тогда он
рассказал мне о Великом Прорабе Кхераме. По словам Отца, то был искуснейший
мастер, какого Архитектор смог найти через рекрутинговые агентства, чтобы
назначить старшим над всеми своими стройбанами. Кроме того, Архитектор,
дескать, лично указал Кхераму место, где следует заложить в фундамент
Краеугольный камень…
— Кхерам? — переспросил я. — Впервые слышу это имя…
— Ясно, что впервые, — не удивился Отец. — Я о нем тоже
недавно узнал. «Спасибо» соглядатаям, это они запретили читать Начертание, где
упоминается этот искусный зодчий. Лезли из кожи вон, лишь бы выпятить значение
сметы Основоположников, а об остальных проектах — ни гу-гу. Хотя, если разобраться
здраво: куда Мраксу с Эндшпилем до Кхерама! Он заложил фундамент всего Дома. А
мы чего добились, осваивая их дурацкую смету? Выгнали от силы полторы сотни
этажей, половина из которых с такими низкими потолками, что спину не разогнуть!
Очковтиратели долбанные…
Раньше бы Отца за столь опрометчивые слова мигом бы прижали
к ногтю, не посмотрев, что он прав. Даже наоборот, именно за сермяжную правду и
прижучили бы. Потолки в отсеках Красноблока действительно не блистали высотой,
не поймешь, то ли норы, то ли бункеры какие-то. Считалось, такие помещения
удобнее оборонять при внезапном нападении вероятного противника. Перегораживать
баррикадами, минными полями и так далее. Кроме того, подразумевалось:
минимизация — следствие экономии народных средств. Каждый кубометр бетона на
счету. О приписках, понятно, помалкивали.
— Расскажи мне о Кхераме, — попросил я. Отец с
готовностью согласился, хотя давно перевалило за полночь. Он вообще любил
засиживаться допоздна, особенно, если выпадала возможность поболтать. Перекраска
была в разгаре, и тошнотворные гудки, которыми стройбанов призывали на смену в
мастерские, отменили к всеобщей радости. Установки ПОЛЫНЬ, где трудился Отец,
работали в пол силы. Воздуха же, напротив, хватало на всех: воодушевленные
Перекраской, домкомы Западного крыла нагнетали его к нам, сколько влезет, лишь
бы бывшие стройбаны не бросили малярных кистей. По наивности мы решили, так
будет всегда. Никому из нас и в голову не пришло уточнить, в чем смысл
непривычного уху словосочетания «рекламная акция», и что означает значок «*»,
за которым следовал столь убористый текст, что не разберешь без лупы.
