Вельт лежал на черном базальтовом островке. Сверху продолжал падать снег, безразличный к человеку, стараясь поскорее похоронить обнаженную черную плешь.
Вельт поднял голову и замер. Перед глазами, в камне поблескивали маленькие кристаллы бутылочного, темно-зеленого цвета. Вельт осторожно извлек из-за пояса вибронож и попробовал отколупнуть один из кристаллов-хамелеонов. Камешек легко поддался. Вельт ухмыляясь, расстегнул на груди кармашек и принялся лихорадочно работать, торопясь, пока обнажившийся островок не скроется под снегом.
Вельт исподлобья смотрел на Илью тот, повернувшись к нему спиной, играл в шахматы.
«Ублюдок, — подумал Вельт, — с тех пор, как я нашел кристаллы, он завидует мне. Я принес тридцать четыре кристалла и десять отдал ему. Десять! Хотя имел полное право ничего не отдавать и ничего не говорить. Скрыть. Пусть сам ищет. Ублюдок, к счастью или не счастью, но ты заманил меня на эту планету. — Ладонь Вельта проскользнула за пазуху там, под сердцем, в маленьком кармашке, у него хранился мешочек с зелеными кристаллами. — Я богат. Я стал очень богатым человеком. Эта находка, кроме богатства, должна принести славу. Зитта никогда не нарисует картины, которые потом купят музеи Земли или Луны, гламурного Истана, никто не будет прилетать, чтобы полюбоваться её мазней. Никогда. Но моё имя благодаря этим камешкам может запомниться потомкам, и не только ближайшим, но и самым отдаленным. Все мы знаем, что броуновское движение открыл Броун, — Вельт улыбнулся, — кристаллы Вельта — звучит. И неплохо звучит. Илья называет их хамелеонами, подонок, я печенкой чувствую, что он затевает что-то против меня. Даже знаю что — убить меня и завладеть кристаллами. Эх, сейчас бы глоток темного пива «Ломоносов». — Вельт мечтательно закрыл глаза и причмокнул губами. Он высыпал на ладонь кристаллы и сильно зажмурил глаза.
Перед носом появилась большая кружка пива, запотевшая, с белой, пенящейся шапкой, пахнущей солодом и имбирем. Вельт дунул, сдувая пенную шапку. Он сделал судорожный глоток, словно боялся, что кружку могут в любой момент отобрать. Ощутил во рту горьковатый вкус. Зубы стиснул холод. Вельт от наслаждения застонал и открыл глаза.
Иллюзия пропала. Он тупо посмотрел на раскрытую ладонь, переливающую на ней темно-зеленую зелень. Вельт разочарованно и с обидой спрятал их в кармашек. Самообман оказался вещью стыдливой. Ничего он не пил. Пива нет. Откуда ему здесь взяться? Но какое чувство реальности!
