— Все, — хрипло прошептал он. В его глазах появилась тоска безысходности и отчаяния.
— Успокойся и не мельтеши, — я осторожно лег и пополз к нему. Держи! — Я дотянулся до его руки рукояткой «Гордого».
— Иди к Темному, — отозвался Белый.
— Держи, говорю!
— Дай другой конец.
— Это ты иди к Темному. Держи!
— Я не возьму, протяни другим концом.
— Хорошо, — я взялся за рукоятку меча и протянул ему острый конец.
— Хватайся, но ради Светлого, поосторожнее.
Сильные пальцы Белого обхватили клинок.
— Тяни! — яростно крикнул он.
Я потянул, как можно осторожнее, глядя сквозь грязные слезы на ресницах, как на моем клинке появляются длинные кровавые полосы и пальцы Белого еще крепче впиваются в сталь, из-под его прикушенных губ льются два кровавых ручейка, выпученные глаза готовы выскочить из черепа и скакать по болотным кочкам в разинутые пасти лягушек.
…Я вытянул его…
Белый, напряженно дыша, отполз в сторону, за ним по мху тянулись кровавые полосы. Он тяжело поднялся, его вело из стороны в сторону, как при сильной корабельной качке, и медленно пошел в сторону гор.
Я поднял Висту, крепче сжал окровавленный меч и, низко сгорбившись, также шатаясь, осторожно пошел за Белым. Болото с голодным чавканьем обсасывало мои ноги, я с трудом выдирал их из тины. Оставалось удивляться самому себе: вторые сутки мы тащились по этой чавкающей пустыне, голые, голодные, почти не отдыхали, наши тела превратились в гниющие куски мяса, а мы упрямо боремся за свою жизнь.
— Как твои пальцы?
Белый остановился, оглянулся, отбросил в сторону окровавленный мох, зачерпнул пригоршню свежего.
— Нормально, — он измученно улыбнулся.
— Идем…
Наконец, я не выдержал и, будучи не в силах сделать шаг, упал… Вокруг забурлила болотная вода. Гнилые пузырьки выпрыгивали и лопались прямо перед моим лицом. Я попробовал воду и меня тут же вырвало. Должно быть, я потерял сознание, потому что, когда открыл глаза, лежал на спине, а Белый выжимал мне в рот воду из мха.
— Достаточно, — я увернулся и сплюнул в сторону.
— Там, — Белый махнул рукой. — Горы… Я видел лес…
— Что? — Я приподнялся. — Действительно на горизонте ясно виднелась темная зеленая полоса.
— Может, это остров, — прошептал я, не веря.
— Нет, уж слишком он большой. Князь, мы почти вышли. Почти…
Вечерело. Еще час и солнце скроется…
— Нам идти часа три.
— Если не больше, — ответил Белый.
— Как ты? — Я посмотрел на пальцы, покрытые болотной грязью, скрывавшие порезы.
— Пустяки, до твоей свадьбы заживут, — Белый посмотрел мне в глаза.
