– Дело? Ну ладно…
– Да, пропустить, – сказал Логинов в аппарат. – Она хоть симпатичная? – спросил он, повесив трубку.
– Раз увидишь – не забудешь, – хмыкнул Иван.
Она явилась через минуту, решительно сжимая сумочку и громко стуча каблуками. Маленькая, с кудрявыми волосами мышиного цвета и глазами немного навыкате, она действительно казалась оригинальной, но симпатичной ее никто бы не назвал. Разговор она начинала, как атаку, бросаясь вперед очертя голову и без всяких предисловий.
– Я должна вам сказать кое-что, – заявила Теплякова, усаживаясь на стул, который ей указал Опалин. – В редакции я не могла, а сейчас могу. – Она испустила сухой смешок, от которого у Логинова по спине поползли мурашки, но у Опалина, судя по всему, нервы были крепче, потому что он и бровью не повел. – Это касается бегства Колоскова. Вы будете записывать мои показания? – внезапно спросила она.
– Как хотите, – спокойно ответил Опалин.
Его ответ, очевидно, удовлетворил Теплякову – она несколько раз одобрительно кивнула.
– Я даже не знаю, как мне быть. – Она мигала часто-часто, и по лицу ее то и дело проходило что-то вроде судороги. – Я сомневалась. С одной стороны, я же там работаю. А с другой… – Она хихикнула, и тут Логинову захотелось поскорее уйти из кабинета, – я, наверное, подпишу. Да, я подпишу показания, потому что кто-то… кто-то должен положить этому конец. Как вы считаете?
Опалин видел, что его собеседница взвинчена до крайней степени, но старшие товарищи учили его: «Никогда не мешай свидетелю выговориться», и оттого он улыбнулся, чтобы не отвечать.
– Когда все откроется, они очень пожалеют, – мстительно добавила Теплякова. – А такие вещи скрывать нельзя.
– Вам что-то известно о том, почему исчез Колосков? – Опалин все-таки решил вернуть странную свидетельницу к тому, что его больше всего интересовало.
– Да. Нет! Да! – тотчас же ответила Теплякова, дергаясь сильнее обычного. – То есть я думаю, что… Деньги. Все дело в них. Кто-то заметил, что они пропадают. Не сходятся эти… эти… Баланс? Да, кажется, баланс. Стали считать – 55 тысяч как не бывало.
Опалин вытаращил глаза. Такого он, по правде говоря, не ожидал.
– Вы хотите сказать, что из редакции пропало 55 тысяч рублей?
– Да! – нервно выкрикнула Теплякова. Она задвигала ногами, то сплетая их, то расплетая, то убирая под себя, то шевеля носками туфель. Одновременно она стала ожесточенно чесать шею свободной рукой, потому что в занятой по-прежнему держала ручку сумочки. – 55 тысяч. Измайлов их украсть не мог. Они бы и хотели, может, свалить все на него, – прибавила гостья с кривой усмешкой, – но не на того напали. У него каждая копейка подсчитана и внесена в бумаги. Он очень внимательный. И он не заведовал рекламой. А Колосков – да. Теперь они боятся.
