– Товарищи, товарищи! – К ним с широкой улыбкой подошел Должанский. – Все в порядке, Антона уже ждут наверху, меня послали за ним. Не надо привлекать внимания посторонних… Идемте, Антон. Нет-нет, не через главный вход, а через черный. Через главный не надо… Идем!
Ракицкий пожал плечами и отправился в пивную, а Антон и его спутник двинулись к черному входу, который был расположен так неудобно, что почти никто им не пользовался. Бухгалтер, раздраженный выказанным ему недоверием, шел по лестнице, храня угрюмое молчание. Теперь отчим будет долго вещать о долге, о совести, распекать его, кашлять, дымить трубкой, которую ему пытались запретить все доктора, к которым он обращался. Умирающий будет поучать живого, который его переживет. И какого черта мать связалась с этим убожеством? Пока Оксюкович еще ходит, но чахотка – болезнь коварная, сляжет он, и что тогда? Матери придется с ним мучиться, потому что Натка, сводная сестра, вряд ли захочет с ним сидеть, ее куда больше интересуют другие ве…
Земля ушла у него из-под ног, он стал заваливаться набок, не понимая, что происходит, но чувствуя ужасную слабость. Все, о чем он думал, чем жил, потеряло всякое значение, он остался один, беспомощный, перед лицом чего-то непонятного и огромного, что должно поглотить его без остатка, и только с предпоследним вздохом понял: это смерть.
– Мама, – пролепетал Антон.
Взгляд его застыл. Должанский аккуратно вытер платком шило, которое вонзил своему спутнику в сердце, забрал портфель с деньгами и стал быстро спускаться по лестнице.
Когда в передней затрещал звонок, Надя навострила уши, пытаясь угадать, кто стоит за дверью. «Для Шурки рано, и звонит он иначе, Машка дома, Ксения тоже…» Звонок нетерпеливо затрещал вновь.
– Иду, иду! – прокричала Надя, на ходу вытирая руки о фартук.
В глубине души она смутно надеялась на то, что, может быть, почтальон принес телеграмму, но, обнаружив на пороге мрачного Опалина, ни капли не удивилась. «Ишь зачастил… Небось подняться хочет. Алексей Константинович-то фигура, не то что всякая мелочь…»
– Ксения Александровна дома? – спросил Иван.
– Подожди, я скажу ей, – решительно объявила Надя и немного косолапой походкой двинулась к гостиной. Опалин не стал возражать. Через минуту Надя высунулась из двери и поманила его.
– Я так понимаю, есть новости? – проговорила Ксения Александровна, нервно улыбаясь.
– Есть, – сказал Опалин. – Присядьте, пожалуйста.
