— Ну…
— Вот отсюда, одним прыжком прямо туда, на топтаное. И чтобы достал!
— Ты с ума сошёл. Тут же флажки!
— И что с того? Ты волк, чтобы флажков бояться, или человек? Человек ничего не боится!
— Ч-человолк!
— Давай, человолк, прыгай. И не вздумай попасть на нетоптаное. Подскажешь охотникам, где мы из оклада ушли, второй раз не выпустят.
После такого предупреждения Серунь сиганул как выпущенный из пращи.
— Ступай вперёд, да смотри, по накатанному, чтобы следов не оставлять.
— Почему это я первым должен?
— Чтобы я видел, что ты нормально прошёл. А то вздумаешь задом вихлять. Будто я не знаю, как ты ходишь.
Серунь что-то ещё ворчал, но, понимая, что сейчас главное уйти подальше, послушно потрусил по накатанному следу. Настороженный Хар бежал сзади. Он первым услышал звук моторов и скомандовал чуть слышным взвизгом:
— Стой! Одним прыжком скачи за сугроб и не вздумай бежать! Падай и в снег заройся. Машины идут! Бегущего они заметят, а так — мимо проедут.
— Что я заяц петли делать?
— Живо прыгай! Жить захочешь, будешь зайцем скакать!
Серунь бухнулся за куст, рядом очутился Хар, дёрнулся пару раз, стараясь зарыться в неглубокий снег.
— Теперь чтобы не шелохнулся.
Через минуту появилось несколько внедорожников, идущих по следу, проложенному снегоходом. Рёв моторов, вонючий выхлоп… для человека он, может быть, не очень и заметен. Но тонкое волчье обоняние терзает. Ещё минута нервотрёпки, и адский караван укатил.
— Видишь, сколько народа за нашими шкурами отправилось? — спросил Хар, выбираясь на дорогу. — Ничего, пускай постоят, помёрзнут на номерах. Это им полезно. Теперь нам, главное, подальше уйти из этих мест.
— Может, в лес свернуть?
— Нет. Лес прочешут с собаками. Надо выбираться на трассу и уходить по асфальту, где следов не остаётся. Ни один волк так делать не станет, так что нас там искать не будут.
— На трассе — машины!
— И что? Их издали слышно. Заляжем в кювете и пропустим, а потом дальше двинемся. Уйдём туда, где о нас никто и не слыхивал. А тут нам жизни не будет.
На днёвку беглецы, отмахавшие за утро километров двадцать, устроились возле самой трассы, неподалёку от километрового столба. Понимали бы, для чего предназначена эта штука, и что означают фигурки на ней, могли бы точно сказать, сколько километров отмахали.
Машины, даже в середине дня, ездили редко, по большей части фуры и гружёные кругляком лесовозы.
— Рубят и рубят, — ворчал Хар. — Скоро честному волку логово устроить негде будет.
