Окинув взглядом площадь, я с мрачным удовлетворением ухмыльнулся – здесь лежит не меньше тысячи трупов врага. А за все время осады, я уверен, армия Республики потеряла не менее трети своих воинов – далеко не самых худших воинов.
Но это конец… Да, это конец. Уцелело не более трети бойцов, и лехи прекрасно разглядели, откуда выбирались мои воины в последней схватке. Завтра (ну пусть не завтра – когда подвезут порох) они очередной бомбардировкой обрушат вход в катакомбы, и на этом все. Мы или умрем от голодной смерти, или погибнем, пытаясь выбить их из цитадели, что фактически уже невозможно: враг вновь втащил пушки на гребень завала, аркебузуры проникли на уцелевший парапет стен и заняли развалины восточной и западной казарм.
Неожиданно из сумерек проступила высокая фигура шляхтича – по походке сразу видно, что идет человек благородный, исполненный внутреннего достоинства. В глаза бросилось какое-то несоответствие, и вскоре я понял причину: у леха отсутствовала по локоть левая рука.
– Я граф Золот! И я предлагаю славному гарнизону крепости почетную сдачу в плен на условиях сохранения жизни всем воинам и оказания помощи раненым, а также полного содержания на время войны. Это королевские гарантии, и они распространяются в том числе на принца Торога и его семью!
Я медленно подался вперед:
– Говоришь, королевские гарантии?! Так почему их не озвучил сам король? Я бы тоже нашел что сказать ему!
Лех также сделал шаг навстречу:
– Королевская милость была явлена лишь по моему настоянию – я советник короля Якуба и помню честь рогорцев, что сохранили жизнь нашим раненым после Сердца гор и засады в узком ущелье… Предложение о сдаче в плен стало следствием моих просьб, и потому именно я их озвучил. Принц, будьте разумны, порох для мортир подвезут уже завтра, и после обстрела – я уверен, вы понимаете это не хуже меня – предлагать сдачу будет уже некому. Для вас война окончена так или иначе.
Я чуть покачался на носках, пытаясь сохранить невозмутимость. В нашей ситуации это, казалось, был единственный возможный выход – но с чего вдруг лехам проявлять напоследок подобное благородство? Тем более до того предложений о сдаче не поступало… Последнее я произнес вслух.
– Я уже сказал, принц Торог, это была моя инициатива, и я сумел убедить короля.
– Что же… Я вам не верю.
Лицо леха застыло, словно превратилось в маску.
– Как хотите. Я так понимаю, это окончательный ответ?
Я был готов сказать «да». Но, помедлив мгновение, сказал совсем иное:
