Через полуоткрытые двери был слышен их разговор.
— Да вот тут, верхний зуб… пломба выскочила… Я даже не заметил, как это случилось.
— Откройте шире рот, зуб крайний, надо тщательно осмотреть его, — начала было врач, но неожиданно сказала: — Вы, майор Климко, совсем недавно пили водку и, желая, по-видимому, заглушить ее запах, заели чесноком?
— Самую малость, всего 200 граммов, Софья Аркадьевна, а чеснок, это только с колбасой был…
— Прошу вас прийти на прием завтра. Я лечить вас сегодня не буду, — решительно сказала врач.
— Почему так? — с удивлением, все еще сидя в кресле, спросил Климко.
— Ничем вам помочь не могу, майор. Нужен анестезирующий укол, а вы пили водку…
— Ну и что, самую ж малость, Софья Аркадьевна, — сказал Климко.
— Не могу, не имею права. При уколе спирт может вызвать кровотечение, словом — до завтра.
Майор медленно поднялся.
— Да как же так, Софья Аркадьевна? Ведь я ж приехал с заставы… 65 километров на машине трясся и вдруг… завтра. Да кто ж мне разрешит два раза подряд сюда из-за зуба приезжать?
— Это уже ваше дело, но если и в следующий раз приедете с запахом водки, доложу начальству:?
Майор, криво ухмыляясь и пожимая плечами, вышел из кабинета.
— Следующий, — услышал Радин женский голос сквозь полуоткрытую дверь. Он вошел и остановился у дверей, не зная, что ему следует делать. Две женщины в белых халатах — одна с повязкой, другая с белым докторским пирожком на голове смотрели на него. Было видно, что его отличный штатский костюм, незнакомое лицо и вообще нездешний вид удивили их.
— Простите… я к зубному врачу… у меня вот, специальное разрешение, — протягивая направление, выданное лейтенантом, сказал Радин, несколько смущенный. Да и было от чего смущаться. Большие, ясные, чуть продолговатые глаза врача с любопытством смотрели на него. Из-под колпачка виднелись золотистые волосы.
— Вы Радин?.. Писатель Радин, автор «Саломеи» и пьесы «Ожидание»?
— Да. А вы знаете мои вещи? — удивился Радин.
— Знаю. Я в прошлом году смотрела в Ленинграде «Саломею», она не понравилась мне, а «Ожидание» я люблю… даже храню ее в своей библиотеке. Будем знакомы, я Четверикова Софья Аркадьевна, муж говорил мне о вашем приезде, — и она протянула ему руку.
— Вы… супруга полковника Четверикова?..
— Да. А вы, я вижу, удивлены, вероятно, никак не предполагали, что «ведьма», как меня тут зовут некоторые, — она улыбнулась, — окажется не такой уж ведьмой?
Радин все еще озадаченно смотрел на нее.
