И хоть Харальд ее пальцем никогда не трогал, но от такого у любого мужика разум может помутиться.
После этих мыслей появления мужа Забава и ждала, и боялась. А ну как не поверит? Доказать, что вины на ней нет, нечем. Неждана, как сказал Кейлев, только плачет да трясется. Значит, и ей Красава голову заморочила.
Но тело было вымотано усталостью и болью, так что Забава уснула, не дождавшись Харальда.
А когда проснулась, он уже сидел рядом. Смотрел спокойно…
И не поймешь, о чем думает.
Но после его слов о том, что знает — все это ложь, у Забавы словно тяжесть с плеч свалилась. Даже задышалось сразу легче.
Харальд ей верил. Даже не расспросив ее, выслушав лишь других, верил…
Но вместо того, чтобы радоваться — Забаву не знай с чего потянуло вдруг на слезы. Сразу вспомнилось, что одного из стражников она убила, да еще как по-зверски, зарубив топором. Потом велела людям, стоявшим у ворот, убить сестру.
А когда Харальд спросил прямо, не хотела ли она сама умереть, Забава даже дышать перестала. Подумала убито — ну было, думала. Но только на короткое мгновенье…
Девчонка задохнулась — и сказала наконец:
— Я… я не хотела, Харальд. Я жить хочу — с тобой, тут. Дом — Нартвегр, как ты говорил.
Врет, холодно подумал он. И, потянувшись, снова ее обнял. На этот раз помягче, не спеша, чтобы от резкого рывка у нее опять не заболели ноги.
Сванхильд как-то уютно пристроилась у него на груди — прижалась щекой, локти согнула, так что Харальд, голый до пояса, ощутил мягкое, дрожащее прикосновение тонких пальцев к своему животу.
И, глубоко вздохнув, запретил самому себе даже думать о чем-то таком. Пусть сначала придет в себя, хоть ноги перестанут ныть…
Он наклонил голову, прошептал ей на ухо — покрасневшее, немного опухшее, тоже слегка обмороженное:
— Не лги мне, Сванхильд. Мне хватает и чужой лжи. Гейрульф сказал, что когда он на тебя наткнулся, ты шла наискосок от середины фьорда к берегу. Прямо от того места, где начинается тонкий лед.
— Я к лодкам идти, — упрямо сказала девчонка, опять начав коверкать нартвежский язык.
Харальд негромко бросил:
— В такую погоду даже мужчины не выходят в море. Отнесет от берега так, что уже не вернешься. Или течь в лодке откроется — от мелких льдин, бьющих в борта. Так ты все-таки хотела умереть? Не тут, так там…
Она шевельнулась, запрокинула голову, посмотрела на него. Сказала:
— Я не хотела — на лодке. Хотела одну столкнуть, сама спрятаться. Ветер, снег… плащом укрыться, к камням прижаться. И никто не разглядеть. Только если близко.
