Она представила, как знакомит их друг с другом. Они проведут приятный вечер в компании друг друга. Он – просто старый друг; в их встрече нет ничего таинственного, все совершенно естественно, нормально. Что в этом может быть такого?
Он бросил на нее вопросительный взгляд.
– Где-то около восьми, – сказала она.
– Ладно, ладно, моя американская красавица, – сказал он, пародируя американский акцент. Он взял ее руку и поцеловал. – Увидимся позже.
При первом звуке гонга, приглашающего на ужин, Отто вскочил со стула, уронив книгу на пол.
– Ужин! Ура! Пойдем, мама.
Аппетитные запахи разносились по всему отелю еще с раннего вечера. Они ползли вверх по лестнице, просачивались через щели в полу: жареные лук и чеснок, запеченное мясо и выпечка, поднимающаяся в духовке. Все напоминало Марте о довоенном доме, когда там было вдосталь мяса, масла и настоящей пекарской муки.
Перед отъездом из Берлина она пошла в городскую библиотеку и взяла там путеводитель по Бельгии 1910 года. «Будь то Валлония, Фландрия или Брюссель, вы всегда сможете насладиться широким выбором местных блюд европейской кухни и гастрономическими изысками мирового класса», – говорилось в нем.
И все же теперь у нее, казалось, пропал аппетит. В душе снова поднялась волна страха – страха, что ее вовлекут в разговор и разоблачат. Воспоминание об испытании, через которое пришлось пройти на границе, – неужели это действительно было утром? – было еще слишком свежо. За ужином соберутся представители самых разных национальностей: бельгийцы, англичане, французы. Если бы она приехала одна, то могла бы заказать ужин в номер. Но Отто так давно мечтал поужинать в настоящем ресторане, с белыми скатертями и столовым серебром!
Она снова напомнила ему правила поведения:
– Не говори по-немецки – ни слова, даже шепотом. И не забывай о том, как себя вести за столом. Мы же не хотим привлечь к себе внимание!
– Да, да, – пробормотал он в ответ, уже положив руку на дверную ручку. – Идем скорее!
– Послушай меня, Отто, – она схватила его за плечо. – Это важно! Ты понимаешь, почему это так важно?
– Потому что мы не хотим, чтобы они узнали, что мы немцы, ведь они ненавидят нас, – ответил он, нахмурился и добавил: – Ну, я тоже их ненавижу.
– Если кто-нибудь задаст тебе вопрос, вежливо улыбнись и повернись ко мне, я отвечу. Ты понял?
– Да, мама, – он изобразил натянутую улыбку. – Теперь мы можем идти ужинать? Я ужасно голодный!
* * *
Она с облегчением обнаружила, что они первыми пришли в столовую. Здесь, казалось, пунктуальность ценилась не очень высоко. Марта попыталась убедить себя, что им, может, и не придется ни с кем говорить. Женщина попросила столик где-нибудь в уголке.
