— Хорошо. Спокойной ночи. — Лайла посмотрела вслед удалявшейся Конни и осталась сидеть в одиночестве. Тишину нарушал лишь гудевший холодильник. Лайла посмотрела на часы и решила, что пора спать. Было уже одиннадцать, а Рози всегда просыпалась очень рано.
Но Лайла чувствовала, что не сможет сейчас уснуть. Для этого она была слишком взбудоражена.
Она встала, выключила свет и вышла в коридор. Мысли так и метались в сознании, она раз за разом прокручивала в голове визит Саванны и разговор с Конни. И каждый раз мысленно возвращалась к Риду, как, впрочем, и делала это последнюю пару недель.
Но теперь к влечению, которое Лайла испытывала с самого начала, примешивалось… восхищение и что‑то вроде… нет, не сочувствия. Он не нуждался в ее жалости — или, по крайней мере, никогда не признался бы в этом. Но ей было обидно, что родные так бессовестно пользовались им.
Чем больше Лайла думала о Риде, тем больше ей хотелось увидеть его. Поговорить с ним. Убедиться, что он — в порядке, а не сидит в темной комнате, грустный, подавленный и… О, черт, ей просто хотелось его видеть! Не дав себе шанса удержаться от этого порыва, Лайла решительно подошла к закрытой двери кабинета и постучала.
— В чем дело?
Голос Рида прозвучал недовольно, и Лайла уже хотела отступить, но потом вспомнила его глаза в тот момент, когда Саванна заговорила о Спринг. Ну уж нет, она не оставит его одного, пока не убедится, что с ним все в порядке.
Она открыла дверь, просунула голову внутрь и спросила:
— Ты занят?
Лайла прекрасно видела, что нет. В комнате было темно, лишь свет от камина создавал причудливые тени, плясавшие по потолку и стенам.
Рид сидел не за своим столом, а в другой стороне комнаты, на одном из широких кожаных кресел, придвинутых к большому красивому камину, лицом к огню. Тени заплясали и на его лице, когда он полуобернулся к Лайле. На столике рядом с ним стоял невысокий стакан с чем‑то похожим на скотч.
Лайла заметила, что его обычно аккуратно уложенные волосы выглядели так, словно он все время нервно ерошил их. На нем были черная футболка, в которую он переоделся после купания Роуз, и потертые джинсы, сидевшие на нем так же великолепно, как его обычные элегантные деловые костюмы. Он сидел босиком, вытянув ноги перед собой, и Лайла спросила себя, с чего это босые ноги вдруг стали казаться ей такими сексуальными.
— Я рада, что ты не занят. — Она подошла к нему и опустилась в соседнее кресло.
Он хмуро взглянул на нее:
