47. По сути дела, это самоопределение сводится лишь к альтернативе послушания и сопротивления так называемому разумному замыслу.
48. Таким образом, самоопределению человеческих существ отнюдь не присуще качество подлинной произвольности.
49. Ибо оно заведомо аннулировано продиктованной разумным замыслом альтернативой.
50. Существо согласно быть послушным лишь в том случае, если разумный замысел засвидетельствует в ходе повседневности свое милосердие.
51. Проявление милосердия оно ищет в достоверности чуда, размыкающей обыденный ритм повседневного течения инерции.
52. Невозможность прямого обнаружения чуда в режиме обыденности аннулирует некогда выказанное существом упование.
53. В результате оно скоропалительно выходит на тропу трансцендентного скепсиса.
54. Трансцендентный скепсис в своем оперативном развитии проходит несколько стадий.
55. По своему завершению он оставляет бездомное существо наедине с его потерянностью.
56. Опыт потерянности начинается посредством прекращения диалога с первопричиной.
57. Бездомному существу открывается, что сам по себе этот диалог всегда был лишь самообманом, рожденным в нем от осознания собственной беспомощности.
58. Проистекающий из этого диалога страх перед первопричиной тесно связан с беспокоящим существо инстинктом обреченности.
59. Изнаночной подоплекой этого страха является не что иное, как монолог, обращенный заклинанием к бездне личной неопределенности.
60. Далее, потерянность реализуется в существе через выход из-под материнской опеки общины верных.
61. Отныне принадлежность к ней ему видится лишь терапевтическим затмением повседневного видения своего банального бессилия.
62. Гарантированно предоставляемое ею утешение суть не что иное, как постоянно прививавшаяся ему анестезия не подлежащей разделению с кем-либо интенсивной тоски.
63. За счет ее анестезирования как раз и создавалось наитие общности с оглашенными мифологемой провидения, образующими общину верных.
64. В последующем опыт потерянности развенчивает наитие разумного замысла.
65. Бездомное существо неуклонно предчувствовало, что в самой мысли о нем кроется неистребимая фальшь.
66. Она схватывается им через предощущение того факта, что соответствующим наитием застилается видение бездны изначального безумия.
67. Таким образом, самая структура действительности не представляется ему более высвечиваемой запросом на разумное обоснование происходящего.
68. Из этого выходит интуиция относительно фундамента чуда.
