По узенькой грязной лестнице спустился в подвал. Толкнул первую попавшуюся дверь и очутился в маленькой комнатушке. Лампочка без абажура освещала обшарпанные, заляпанные коричневатыми брызгами стены, пол из простых струганых досок, жирный и липкий, в красных воспаленных сгустках запекшейся крови. (На полу лежала освежеванная туша, снежными проталинами белели кости.) Посреди комнаты возвышались две внушительных размеров колоды, основательно иссеченные. В одну был воткнут топор с красиво, как у алебарды, изогнутым лезвием.
Я попятился и попал в закуток, где на электрической плитке стояла сковородка, на сковородке, придавленный камнем, лежал распластанный цыпленок, уже начавший подрумяниваться, шкворчало масло.
Всюду своя жизнь, шептал я, плутая в подвальных закоулках. Через заставленный ящиками коридорчик, мимо прикнопленной к фанерному стенду стенгазеты (она была так засалена, будто в нее заворачивали ветчину) я наконец вышел к двери с надписью: «Директор». Дверь показалась мне знакомой, с тем большей уверенностью я толкнул ее.
Комнатка изгибалась сапогом. Голенище, в котором я очутился, было относительно просторным, несмотря на то, что большую его часть занимал шкафчик (застекленные дверцы завешены бумагой). Загогулинка же, куда я, вытянув шею, заглянул, была узка и куца, канцелярский стол закупоривал ее, будто пробка.
За столом сидел человек в белом, хорошо накрахмаленном халате, голубой сорочке, при галстуке. Он походил скорее на врача, чем на работника торговли.
– Ах, вы теперь здесь, – сказал я.
Он сразу узнал меня, так что я не стал напоминать о маленьком магазинчике и пропавшей дубовой, с золоченой инкрустацией двери, которая должна была закрыть опущенный до земли оконный проем. Протянул мне деньги.
– Пропажа, как видите, обнаружилась. Возмещаю ваши убытки.
– Не надо, – сказал я. – А вы, значит, при переходе с места на место дверь с собой захватили? Нехорошо, свалили все на Суфлера...
Директор перемахнул через стол таким манером, каким спортсмены прыгают через гимнастического козла, и приземлился передо мной. В новых ботинках я был выше него. Он достал из шкафчика с завешенными стеклами бутылку коньяка.
– Рад встрече с вами. Возьмите хоть это.
– Нет, нет, – резко сказал я.
Он опустил бутылку на стол и протянул мне руку.
– Виталий.
Я с неохотой ее пожал. Тогда он извлек еще две бутылки и поставил их рядом с первой.
– Да честное слово, не надо, – сказал я.
– А что надо? – спросил Директор.
