Он недоговорил, Зинка его перебила:
– Сейчас заведёшь: чтобы вас оглаживать да облизывать. Уж очень вы это любите.
– Что верно, то верно.
– Ну, вот что! Ты мне лясы здесь не точи. – Зинка повела плечиком. – Вижу и так, – умелый мастырщик. Чего припёрся-то? Так ничего и не сказал про наказ Толькин. Может, врёшь всё? Нет никакого наказа. Я ведь с Толяном не живу давно. И он об этом знает. Написала ему. Письма два или три. Там всё и прописала. Спросила, куда он рулить будет? Только ответа не получила.
Чужак поморщился, но ни слова не проронил.
– Как второй раз он сел, решила я бросить его. Чего ждать? Кулаков снова?
– Небось нашла кого?
– А и нашла! – с вызовом вздёрнула голову Зинка. – Зарегистрировались мы по-человечески. Вечерок сыграли. А с Толяном мы кто? Так… Он свободой дышал, дружками да гармошкой. А я развелась без него, фамилию новую взяла. Кирпичникова теперь. И паспорт у меня другой.
– Вот, значится, как. А он знает?
– Кто?
– Толян-то?
– Знает не знает, теперь уже не важно, – Зинка чуть не топнула ногой от гнева. – Я ему писем накатала уйму. Даже сама в город собиралась ехать. Но не знала адреса спецкомендатуры. А на почте сказали: пошли с уведомлением главному начальнику милиции в город. Там разберутся и найдут способ, как известить. Начальник потом ответил, что письма мои все доставлены адресату. Значит, получил мою весть.
– Значит, получил, – повторил за ней бородач, но, помолчав, добавил: – А, может, и не получил…
– Как это?
– А вот так. – Чужак полез за обшлага рукава пиджака и вытащил оттуда тёмный маленький свёрточек. – На, держи!
Зинка вытаращила на бородача удивлённые глаза.
– Узнаёшь?
– Вот те на! – охнула она, присела даже, всплеснув полными голыми руками. – Его гомонок-то! Его. Толькин. Как есть.
– Деревня! Бумажник это. Открой, – поправил её незлобиво рыжий, вроде усмехнулся.
– Случилось что с ним? Убили? – закатила глаза Зинка.
– Почему же враз случилось?
Зинка держала кожаный бумажник на вытянутых руках, боясь, как жабу или змеюку какую.
– Фотка там. И деньги.
– Фотка?
– Просил передать. Чтобы, значит, не сомневалась.
Зинка осторожно подошла к столу, присела, положила бумажник перед собой, оглядела его со всех сторон, словно какую диковину, дрожащими пальцами раскрыла.
– Ба! Точно. Денег-то сколько! – Она, не доверяя глазам, обернулась на рыжего, уже подошедшего к ней и наблюдавшего из-за её спины. – Никогда денег не давал. Даже на хлеб… В магазин за водкой сам ходил. А тут, нате вам, расщедрился…
