– А вы не пытались отыскать сына? – перебил его Жогин.
– Мне не до этого было, служивый, – опустил голову Пастухов. – Снегирёв приказал убираться с глаз долой, ну и пустился я в бега, подхватил тиф… Свирепствовал он тогда по всей Волге-матушке… Но уцелел, потом связался со шпаной, потом отсиживал за разные прегрешения, пока война не грянула. Был в штрафниках, кровью в бою заработал прощение, но после первого же боя угодил в госпиталь уже с серьёзным ранением, мог лишиться обеих ног, однако уберёг Господь. В общем, покидала меня судьба, пока назад возвратиться решил, но в городе прижиться не удалось и убрался я в родные края – к ловцам, в селе Вышка и осел.
– И с Глафирой Петровной больше не виделись?
– Как же! В первый же день заглянул да лучше бы не делал этого. Горе со мной пришло в её дом – принесли завалявшуюся похоронку на Гордея, погиб в Японии. От неё узнал, что забрала война и отца её в первые же дни боёв, и его дружка Никифора. А ещё поведала она мне горькую весточку, будто наш Пастушонок, так его в детдоме кликали, перед тем, как окончательно сгинуть, подорвался на гранате – страсть у него была по складам лазать да оружие, что плохо лежит, воровать. В банде он уже был. Двух его дружков насмерть укокошило, ему руку оторвало, но выжить ему, сказывали, не удалось.
– Где захоронен сообщили?
– Свалилась тогда Глафирка сама от тяжёлых известий. Некогда было поисками заниматься. Свой сыночек Серёжка тоже со шпаной связался. Таскали её уже по милиции.
– А вы?
– А что я? Напился с горя солдат до чёртиков, заночевал во дворе у Краснухи, а утром, не прощаясь, отправился пехом на Вышку. Вот и весь мой сказ.
– Значит, умер ваш сын?
– Выходит так. Не видел его ни разу с первого дня рождения, а что слышал о нём – рассказал вам.
– Какую руку-то оторвало, знаете?
– Нет, – отвернулся Пастухов.
Жогин попросил подписать каждую страницу протокола, крякнул, разглядев каракули:
– Понадобится, побеспокою.
– Выезжать никуда нельзя, так я понимаю?
– А куда теперь тебе ехать? – буркнул Щергунцов. – Найдём убийц, суду понадобишься. Так что жди вестей.
Лудонин сортировал сводки оперативной информации, собираясь на доклад к комиссару, когда телефонный звонок дежурного заставил его прерваться.
– У аппарата, – он глянул на часы, оставалось десять минут с учётом затрат на коридор, на подъём по лестнице третьего этажа, ну и приёмная… Он поторопил: – Если серьёзно, то покороче, если обстоятельства позволяют, перезвоните через час-полтора.
