— Что происходило, когда все уходили?
— Он был слишком умен, чтобы кричать на меня, ведь могла услышать прислуга. Он говорил мне гадости злым голосом, с выпученными от бешенства глазами и всегда за закрытыми дверями. Он говорил, как бы ему хотелось, чтобы умерла я, а не Хэмиш.
— Он когда‑нибудь бывал жестоким? — Андреа споткнулся на последнем слове.
— Только один раз. Он ударил меня по лицу, когда мне было четырнадцать лет, вскоре после смерти матери. Ирония в том, что я сказала ему многое из того, что позже повторил мне он. Что хотела бы, чтобы он умер вместо мамы. Он никогда не бил меня после этого, но я всегда чувствовала исходившую от него угрозу.
Андреа был шокирован и пристыжен тем, что не сразу разобрался в семейной драме Бирнов. Он познакомился с отцом Иззи в Италии двадцать лет назад, вскоре после смерти Хэмиша. Тогда Бенедикт увидел, как Андреа выпрашивает еду на улице, и подумал, что тот, очевидно, одного возраста с его умершим сыном. Четырнадцать лет. Андреа потом задавался вопросом, помог бы ему Бенедикт, если бы не потеря сына. Но он был так благодарен за помощь, что никогда не вникал в мотивы.
— Мне жаль, что ты испытала такое от человека, который должен был любить и защищать. Я знал твоего отца как щедрого человека, любившего помогать людям, тем не менее понимаю, что у всех людей существует темная сторона. Просто он ее лучше скрывал.
— Так ты веришь мне. — Ее голос звучал неуверенно, будто у нее совсем не осталось надежды на то, что он примет ее сторону.
Возможно, она пыталась кому‑то рассказать, но ей не поверили.
Андреа снова взял ее за руки.
— Я был в такой же ситуации, жил с человеком, который на публике был очень приятным, но дома — просто монстром. Я верю тебе. Я думал, что знаю твоего отца.
— Он и с мамой плохо обращался. А она не могла ему противостоять, так как считала, что жены всегда должны подчиняться мужьям. Она сносила все его оскорбления. Но я не собиралась позволять давить на себя. Хотя не уверена, что получилось так, как я хотела. В итоге я разрушила собственную жизнь.
— Изабелла, я даже и не знаю, что сказать. Я в шоке, и мне очень стыдно, что не подозревал об этом раньше. Я думаю, единственное утешение в том, что он оставил тебе деньги, даже если условия их получения тебе не совсем по душе.
Выражение ее лица стало задумчивым и обиженным.
— Он знал, как сильно я ненавижу мысль о браке, отказ от свободы. Он ясно выразил свои чувства ко мне: лучше пусть наследство, большая доля которого первоначально принадлежала моей матери, достанется дальнему родственнику с игровой зависимостью, чем мне, прямой единственной наследнице.
