«…то уж пусть я вместе с ним в петлю… чему учил..?»
Холодов кивнул:
– Я секрет один знаю.
Дмитрий благодарно улыбнулся. В этот момент Алексею показалось, что глаза парня заблестели неожиданно навернувшейся влагой. Холодов резко повернулся и вышел.
Алексей остался в тренерской. Раз от раза он мотал головой и пожимал плечами: «Что делаю?»
* * *
Ранним утром Надежда шла на работу. Она часто ходила по утрам пешком, когда не было срочной работы. После таких прогулок в кабинет она заходила бодрой, вялый от сна организм просыпался. За время пути она собиралась с мыслями, и весь предстоящий день представлялся в деталях. С приходом на работу нужно было только сделать необходимые указания. Она уже прошла дом пионеров, находившийся как раз на полпути от дома до детского дома. Спустилась к реке. Прошла вдоль берега к паромной переправе. Только прибыл паром с того берега. На пристань высыпала толпа народа, обременённая утренней суетой. Она смешалась с толпой и выделялась в общем потоке неспешностью. Люди, в противоположность ей, торопливо обгоняли в толчее, пихаясь плечами. Она шла и думала о предстоящей работе. Неожиданно она услышала:
– Зять проиграл вашу дочь.
Сказанное было так неожиданно, что она остановилась… Люди обгоняли её. Ей подумалось, что она ослышалась. Кто произнёс эти слова – она не видела и озиралась по сторонам. Никому до неё не было никакого дела. Обгоняя, люди оборачивались, проявляя интерес к застывшей в оцепенении женщине, растерянно крутившей своей головой, пристально вглядываясь в толпу.
Она уже не могла видеть, как вперед уходила высокая худая фигура человека, сказавшего ей эти страшные слова. Мужчина свернул в проулок и скрылся совсем.
Холодный пот прошиб Надежду. В один миг тело её стало мешкообразным и повисло, она побрела на работу. Всё тело её дрожало. Провалившись в забытье, не видя перед собой дороги, она брела в детский дом, где машинально поднялась в свой кабинет. Сотрудники ждали в приёмной начала утренней планёрки. Сухо поздоровавшись с ними, прошла к себе, оставив дверь за собой не закрытой, чем приглашая всех пройти следом. Планёрка шла недолго, раздав поручения, она попросила провести утреннюю линейку с воспитанниками без неё и осталась одна.
Несколько секунд Надежда сидела молча. Потом тишину разорвал стон – не имеющий более возможности сдерживаться внутри, он вырвался наружу. Упираясь локтями в стол, закрывая ладонями лицо, она рыдала, острые плечи вздрагивали. Были слышны её причитания: «За что?!.. Есть много подлецов, жизнь которых должна состоять из одних наказаний. Почему мне приходиться принимать на себя подобную кару, чем я заслужила подобную немилость от тебя?.. Почему – я?.. Я, всю свою жизнь посвятившая детям… семье…, – Она силилась вспомнить, за какой такой грех ей всё это. – Дочь!.. – Она замерла… – Ей нужно быстрее сказать… Предупредить… – Надежда схватила телефонную трубку… И тут же бросила её обратно. – Если знает, то мой звонок ничего не изменит, если нет, то лучше и совсем не знать… Пока не знать… Что делать?!.. Что же делать?!.. – громко стонала она.
