Приход нового командира совпал с переменами в моей жизни. Почти одновременно произошли три памятных для меня события. Мне присвоили звание лейтенанта, назначили командиром звена, стали посылать ведущим группы на боевые задания.
Вместе с радостью пришла и ответственность. Раньше приходилось отвечать только за себя, теперь — за подчиненных, за группу. Это совсем не просто быть командиром звена. Но ведь командирами не рождаются — ими становятся. Нужна практика. Все очень сложно на этом пути. Как, например, первый раз отдать приказание и быть уверенным, что его выполнят беспрекословно, точно и в срок? Как организовать в звене подготовку к полетам или к их разбору? И наконец, будет ли интересно и полезно подчиненным слушать тебя?
А как приказывать тому, с кем вчера ты стоял рядом в строю? Задаешь вопросы, контролируешь знания своих подчиненных, а за твоей спиной вдруг чей-то шепоток: «Сашка-то поднял нос выше горизонта».
В авиации командир — обязательно летчик. Он должен летать больше, лучше других. Пожалуй, это составляет основу его командирского авторитета. Иное дело, что многим из тех, кого выдвигали, не хватало командирской требовательности, методического мастерства. Чтобы приобрести эти качества, мы, естественно, присматривались к лучшим командирам, перенимали у них нужные навыки. Время от времени молодых командиров звеньев собирали майор Карякин и политработник майор В. Зайцев. Иногда критиковали, чаще подсказывали, ободряли.
— Опыт — дело наживное, — любил повторять Карякин.
…Со своими новыми подчиненными лейтенантами Вакком, Гавриком и Кузнецовым я все время был вместе. Исподволь узнавал их биографии, привычки, наклонности. Присматривался, кто и как ведет себя в боевом полете.
Помню, однажды мы удачно атаковали на марше танковую колонну врага и сопровождавшие ее цистерны с горючим. Танки открыли по группе огонь, но не так-то просто попасть в штурмовик, летящий на предельно малой высоте.
После первого же нашего захода запылали вражеские цистерны. Как ни заманчиво было уничтожить их, но основной удар предстояло нанести по танкам противника. Бомбоотсеки наших самолетов были заполнены противотанковыми бомбами, обладавшими большой взрывной силой. И использовать их не по назначению нельзя. Над целью я предупредил летчиков:
— Бить только по танкам!
Те пытались рассредоточиться, сойти с шоссе, но слишком глубокими были кюветы, заполненные талой водой, и крутые откосы оказались непреодолимым препятствием для гусеничных машин. У фашистов поднялась паника, а мы выполняли заход за заходом.
