— Надо ехать к нам в Волгоград, — раздеваясь, сказал Савельев. — Но не на один день. И предупредить заранее. А то меня, как и твоего верхнего соседа, опять в командировку пошлют.
— Алексей, не оправдывайся, а скажи, что не хотел меня видеть.
Савельев вспомнил, как месяц назад, вернувшись из Ростова, он в клубе встретил Платова. «А тут тебя одна молодая и интересная особа спрашивала», — сказал ему Платов. «Ничего, если надо спросит еще, — ответил Савельев. — Так на чем мы в прошлый раз остановились? Ах, да! «Прощание славянки». «Так славянка, что спрашивала тебя, кажется, прощается с генералом, — поглядывая в окно, заметил Платов. — В Москву улетает». Савельев глянул в окно и увидел Варю. Она садилась в генеральскую машину. «Что же вы мне раньше не сказали!» — воскликнул Савельев и бросился к выходу. «Интересный человек. Мы ему не сказали, — засмеялся Платов, поглядывая вслед тронувшейся машине. — Может, надо было еще в Ростов позвонить? Зря капитан торопится. Опоздал, упорхнула москвичка».
— Варенька, я вас не хотел видеть? Когда от клуба ваша машина тронулась, я бежал за ней так, что чуть генерала не сбил.
— Врет, — уверенно заявил Захаров. — У него нога прострелена.
— А вот это запрещенный прием, — сказал Савельев. — Да, была, а сейчас я не только тебе, но и скаковой лошади фору дам.
— Герой, герой! — засмеялась Варя. — Но мне сейчас позарез нужен не бегун, а сантехник. Воду отключить, стояк перекрыть. — и, глянув на застывшего Захарова, улыбнувшись, скомандовала. — Вот что, полковник, поскольку ты здоров и вид у тебя, бравый, начальственный. Сходи в ЖЭК. Пусть слесаря пришлют. А ты, Леша бери таз, будешь воду в туалет сливать.
Варя с Савельевым ходили по комнате в тельняшках и выжимали собранную воду в таз. Наконец появился Захаров. Прямо с порога он начал раздеваться. Под рубахой у него тоже оказалась тельняшка.
— Я же говорил, морскую пехоту только за смертью посылать, — шутливо сказал Савельев. — Товарищ полковник, можете не раздеваться. Докладываю, стояк перекрыт, вода в унитаз слита. — И уже тише добавил. — Ваша карта бита.
— Да слесарь у себя дома пьяный в стельку лежит, — как бы не замечая последних слов Савельева, стал оправдываться Захаров. — Я попытался жэковских построить, так они на меня полкана спустили. Чуть ли не я во всем виноват.
— И тебе прилетело. Сейчас нашему брату гражданским лучше не попадаться, — заметил Савельев. — Всю свою злость на военных выливают.
