— Как же это?..
Ковбой глянул на него и твердо ответил:
— Жизнь за жизнь!
И вышел, хлопнув дверью.
Какое-то время Ковбой провел в психбольнице, но и там у этого счастливчика был знакомый врач, так что, вспоминая те времена, он утверждает, что прекрасно тогда отдохнул.
* * *
Мне ничего не оставалось, как перетерпеть на каждой работе пару лет, делая все возможное, чтобы о моем уходе не сожалели. Минусом в этом методе было то, что моя карьера выглядела перевернутой. Каждое новое место оказывалось на ступень ниже в воображаемом карьерном росте. Так что я бил баклуши, насколько это было позволительно.
Как-то я сидел в своем кабинете и просматривал несделанные задания, то есть практически все. Я уже собрался идти на обед, как вдруг открылась дверь.
— На минуточку, товарищ, — попросил меня директор. Звали его Мурек.
Каждый раз, как меня называли «товарищ», у меня возникало ощущение, что идет суд или мне необходимо заплатить какой-то штраф. Я апатично поплелся за ним.
— Садитесь, — сказал мне начальник, когда мы оказались в его кабинете. Я совсем пал духом. Начальник, как обычно, уперся взглядом в ковер — две полосы ковролина отталкивающего зеленого цвета, между которыми шла широкая щель.
Примерно год назад этот кошмар был совместно изготовлен мною и начальником. Мы все измерили как минимум десять раз перед тем, как нарезать ковер. Жуткая работа. Никогда не забуду удивленного взгляда начальника, обнаружившего, что нам не хватает доброго десятка сантиметров. Он сначала закаркал, как ворона, а потом зашипел на меня: «Это все ваше разгильдяйство!» Конечно же, ошибся он, но попробуйте поспорить с тупым начальником. С тех пор я бывал здесь много раз, и он ни разу не преминул напомнить мне о том происшествии.
В общем, тут все и началось.
— Во сколько вы сегодня собираетесь домой? — спросил он меня.
— Рабочий день заканчивается в полпятого, — ответил я глухо.
— зайдите ко мне в полпятого, я сегодня поеду в вашу сторону и отвезу вас домой на машине.
Сказав это, он занялся какими-то бумагами.
Что бы это значило, размышлял я и пытался посмотреть на это с разных сторон. Неужели понял, что вся моя работа — полная фикция? Ну да, это наверное тот дурацкий опросник, по которому я проводил исследования в профучилище. Именно!
Господи, ну и дебил же я! Полгода я вешаю лапшу про эту работу. «Социологическое исследование», как я это назвал. Вот оно и лопнуло. Всем стало ясно: все, что я сделал, — лишь раздал анкеты.
