Далее события развивались следующим образом. Минут через десять после моего прихода в бар вошел один тщедушный старичок лет под восемьдесят, который, заказал себе чай и булочку, сел за стол напротив ребят. Но сидел этот старик молча трех минут, да и эти минуты не столько о чем-то думал, что было бы естественно для его лет, сколько все смотрел пристально на ребят. И вдруг этот самый старик встает со своего места и, приняв петушиную позу, подходит к ребятам.
— Чем заняты ваши мозги? — строго обратился он к ним. — Над вами висит карта, а вы ни разу и не взглянули на нее.
— Да видели мы ее, не в первой раз здесь, — ответил один из ребят.
— Ничего вы не видели, — продолжал старичок, — смотрите, какой могучей была ваша родина. Вот о чем вам надо думать. Тигран Великий... И старик начал читать им лекцию о Тигране Втором, о его походах и что-то еще в этом роде. Ребята слушали его рассеянно, но старик, право же, воодушевлялся сам, рассказывая об этом кратком периоде взлета древнеармянского царства. Заметив, что я посматриваю в его сторону, он неожиданно обратился ко мне:
— Объясните же и вы им, чем должны быть заняты их мозги. Или я что-то неправильно говорил?
Я прекрасно отдавал себе отчет, каким ядом национальной гордыни старик отравить сознание этих ребят, ибо сам уже был безнадежно отравлен им. А что касается его лекции, то я, конечно, знал, что Тигран Второй действительно был самым удачливым правителем Армении той далекой поры, и так любой завоеватель отхватывал земли, где мог. Но что из того? Разве нынче времена все тех же войн и захватов, времена рабовладения и дикости. Но всего этого старику я не стал говорить, а ответил так:
— Правильно-то, правильно, да только в истории Армении это ведь был всего лишь краткий эпизод. Не более.
— Как эпизод? Как эпизод? — взорвался старик, перейдя на ты. — Да ты знаешь, что говоришь. А разве при царе...
И он начал называть мне имена правителей Армении времен то ли дотиграновых, то ли после. Я уж думал, а не прихватит ли его инфаркт, и решил сказать ему нечто примирительное.
— Что делать? — по-философски прервал я его. — В истории всякое бывало. Ведь куда велик был Рим, а и то исчез с лица Земли. Мы даже не знаем, как звучала латинская речь.
Однако моей примирительной нотки старик не уловил и завелся пуще прежнего:
— Что Рим? Что Рим? Да Тигран Великий и Рим посылал куда надо. Но тут уж не сдержался я, обидевшись за Рим.
— Послушайте, — прервал я его, — а вы знаете, что именно в ту пору в ходу была пословица, что когда в Риме сквозняк, все окрестные цари чихают. Вот как они побаивались Рима. На тысячи километров простужались от римских сквозняков.
