Если и предположить, что ход мысли не соответствует порядку изложения, что и автор «Афинской политии» исходил из современного обычая (клятва) и заключал от него к клятве во времена Солона, то ведь это лишь деталь: то, что предшествует, дается в догматическом изложении, т. е. взято из какого-то источника (вернее всего, из «Аттид»), а не является, если воспользоваться термином Аристотеля, энтимемой. Такова же последовательность мысли и изложения в конце рассматриваемой главы: упомянув о разделении на четыре класса, в частности о том, что феты не участвовали ни в какой магистратуре, автор замечает, что поэтому и теперь, когда задают вопрос в связи с избранием по жребию на какую-нибудь должность, никто не скажет, что он принадлежит к классу фетов[136]. Во всех этих случаях позднее явление для автора не отправной пункт при реконструкции прошлого (как у Фукидида), но лишь следствие порядков, установленных раньше. Автор «Афинской политии» не восстанавливает это прошлое в целом по его пережиткам в настоящем, но объясняет современные обычаи, уже зная до известной степени и излагая историю давнего времени. Таким образом, между Аристотелем и Фукидидом в этом отношении большое различие: первый лишь в четырех случаях, как мы видели, применяет метод Фукидида, в других он исходит из известной ему уже истории государственного строя, неоднократно иллюстрируя эту историю обычаями современности.
Мы не хотим отрицать наличия «обратных заключений» в «Афинской политии», но стремимся лишь показать, что ее автор, многократно используя уже большой для того времени опыт восстановления прошлого путем подобных умозаключений и теорию доказательства в от дельных местах своего изложения, все же основывает это изложение не на подобных заключениях частного характера, но на исторических данных, почерпнутых им. из другого источника.
К такому же выводу можно прийти, если обратиться ко второй формуле (διό и όθεν). За исключением опять-таки уже упомянутого σημεΐον (3,3), в остальных случаях формула διό применяется для того, чтобы объяснить из истории учреждений современное явление. Фесмофеты стали избираться много лет спустя (после возникновения древнейших должностей басилевса, полемарха и архонта). Вот почему (διό) из высших должностей эта была единственной, которую нельзя занимать свыше года Αθ. π., 3, 4). Выбор архонтов, из которых состоял ареопаг, производился по знатности и богатству. Вот почему это (должность ареопагита) — единственная из должностей, которая остается пожизненной и теперь
