На руках выделялись лишь костные фрагменты.
Было ли это завершением процессов, что происходили в организме чеха; или результатом действия призрачного дыма – гадать не имело резона. Фарбаутр глянул на часы: у Горака оставалось семь минут от отмеренного времени. А впереди ещё масса сложных задач с телом, пребывавшем в трансе – подъём на второй этаж, посещение своего жилища.
– Очистить коридор! – скомандовал Фарбаутр.
Изначально, расставляя парты, он уже просчитал, где поместить Гораку стол – на расстоянии тридцати метров от лестницы в коридоре за дверью кабинета. Именно столько чех должен пройти по трактиру до ступеней наверх.
Шагом меньше – и нога Горака ступит на воображаемую ступеньку, по которой взойти невозможно. Шагом больше – и он, споткнувшись, упадёт…
С помещением под квартиру чеха всё обстояло сложнее.
Фарбаутр выхватил из кармана связку ключей. Двумя пальцами сжал один из них, и быстро протянул брату.
– Второй этаж. Первая дверь справа. Раскрыть. Пошёл!
Это была его личная комната.
Фон Зефельд цапнул ключ и бросился в коридор, сквозь толпу полицаев, освобождавших проход к лестнице.
Оставалась последняя проблема. Каморка чеха там – в трактире, располагалась сразу, едва войдя на этаж.
А дверь квартиры Фарбаутра здесь, в бывшей школе – через пять метров от ступеней. И этот отрезок нужно как-то сокращать… Но, как? Не на руках же Горака переносить?
Чех, неспешно, вразвалку, двинулся по кабинету, кивая на ходу невидимкам за другими партами, чокаясь кружкой то с одним, то с другим.
– Не, не, на сегодня хватит – приговаривал он, видимо отнекиваясь от компанейских приглашений.
Фарбаутр шлёпнул папку с его досье на стол. И кинувшись к окну, рванул вниз тяжёлую, чёрную штору вместе с карнизом.
Занавесь рухнула со звоном железных колец, и хлопьями штукатурки.
– Расстелить на втором этаже! – обернулся Фарбаутр к совершенно очумевшему Бородачу. – Быстро! Пока он тут!
И махнул головой вдогонку уходившему чеху.
Бородач, опомнившись, ринулся вперёд, хватая обеими руками скомканную материю. Ему на помощь подбежали другие полицаи. Все разом, они подняли штору вместе с карнизом, и огибая чеха, поволокли её к лестнице.
Фарбаутр пошёл прямо за Гораком, в шаге от спины.
Томаш пересёк зал, попивая из кружки, и раскланиваясь с каждым по пути.
Фарбаутр не отставал от чеха – весь в напряжении – готовясь, если придётся, направить его, помочь войти в дверной проём, которого явно не было в трактире. Но, Горак вписался в проход идеально.
