Фарбаутр с сухим треском переломил указку об колено. Утолщённую часть – рукоятку – сразу же отбросил, не глядя. А вторую половину – заострённую палочку – всунул обломанным концом чеху в кулак.
И пальцы Горака стиснули её, как родную. Чех словно и сам встрепенулся, почувствовав в руке осязаемую вещь, до боли знакомую, и для него дорогую.
Он медленно приподнял под столом палочку, и направил остриё на воображаемого собеседника, целя тому в живот.
– Игнатов, и остальные! Сюда! – приказал Фарбаутр.
Полицаи, во главе с Бородачом, гурьбой ввалились в кабинет, сгрудившись возле парты.
Фарбаутр ткнул им на палочку, которую сжимал Горак:
– У русского в лесу! Похоже?
Бородач рывком перевёл взгляд. Всматриваясь, наморщил лоб, словно это помогало думать. Вытянул губы, не решаясь ответить, боясь ошибиться.
Вперёд, вдруг, вылез мелкий рябой полицай.
– Да, господин Фарбаутр! – восторженно вскричал он. – Вот такое и было!
Бородач яростно зыркнул на выскочку, и виновато пожал плечами, повернувшись к Фарбаутру.
Но, тот, не глядя отмахнулся, веля всем убираться. И Бородач смешался с толпой, которая, неловко развернувшись, рванула обратно.
Фон Зефельд протолкался сквозь встречный поток, не сводя напряжённых глаз с обыкновенного обломка указки, которым Горак плавно нажимал вперёд.
Фарбаутр вскочил на ноги и схватил отчёт агента. Свои ощущения тот описал во всех деталях и красках.
В живот ему – зафиксировал он – упёрлось какое-то невидимое копьё, прямо в металлическую бляху ремня!
Томаш едва сдерживался от смеха, глядя, как солдатик в изумлении смотрит вниз. И нажал палочкой воздух сильнее.
Агент услышал слабый скрежет, и непроизвольно раскрыл рот. В центре его бляхи вдавилась вмятина – сама по себе, вогнув железного орла. Чеканка покрылась мелкими трещинами, и отчётливо захрустела, грозя лопнуть.
А неведомая сила продолжала напирать – неумолимо и жёстко. Солдатик в панике схватился за ремень обеими руками, пытаясь оттянуть его от живота. И застыл, почувствовав, как под ним сдвинулся стул, тихо скрипнув.
Весь дрожа, солдатик несмело глянул себе под ноги – сапоги медленно скользили подошвами по полу, отъезжая назад вместе со стулом. Следом, со скребущим звуком царапая доски, тянулись две жирные борозды от ножек стула.
Через миг, его деревянная спинка со стуком ткнулась в стену, и солдатика тряхнуло от толчка. А затем так вжало в сиденье, что он еле смог вдохнуть, исторгнув беспомощный и хриплый, но, едва слышный стон.
