– Это ж смерть прямо тут, на месте! – прокричал фон Зефельд громче. – В чём смысл такого укола?!
«Сейчас скинет мою руку, и пойдёт дальше, как ни в чём ни бывало…» – подумалось следом.
Но, Фарбаутр, вдруг, повернулся к фон Зефельду. И второй раз за всё время встречи, посмотрел ему в глаза.
– Этот препарат не для живых – сообщил он холодно и ровно.
Фон Зефельд остолбенел. Его пальцы, сжимавшие рукав кителя брата, расцепились сами собой.
Фарбаутр сделал шаг к Томашу Гораку. Ладонь обтянутая чёрной перчаткой легла ему на макушку, крепко зафиксировав голову. Другая рука ввела иглу снизу вверх в шею, в участок под ухом – до упора. Чех напрягся, но остался неподвижен.
Конвоиры, полицаи и фон Зефельд все разом смотрели, как Фарбаутр туго вдавливал большим пальцем поршень шприца. Дым под его гнётом покидал стеклянный цилиндр, уходя через длинную иглу Томашу Гораку прямо в недра головных сосудов.
Фон Зефельд единственный, кто видел в эту минуту лицо чеха, ждал, как оно исказится от боли.
Однако Томаш Горак плавно закрыл глаза, будто обрёл блаженное умиротворение. Фарбаутр вогнал ему весь дым, что был в шприце, и рука в чёрной перчатке вытащила иглу.
Из ранки не проступило и капли крови. Игла тоже сияла абсолютной чистотой. Фарбаутр отпустил голову чеха, и тот склонил её на грудь, низко-низко, словно, уснул. Или, впал в оцепенение, в кому.
– Если это не для… То, зачем ты вколол ему? – услышал Фарбаутр бормотание брата. – Он ведь живой же!
«В этом и проблема…» – мысленно изрёк Фарбаутр.
Зловещая, дымная субстанция была действительно из Тибета – добытая в экспедиции 1939 года. И называлась «Последний час разума» – для тех, кого покинула жизнь. Давность же смерти тут значения не имела.
Там в Тибете, на раскопках, Фарбаутр самолично видел, как под воздействием такого дыма ожила сухая, тысячелетняя мумия стражника с раздробленным затылком. И узнал от неё о предательстве начальника караула, который ночью перебил охрану лагеря – одного дозорного за другим.
Древний, сам похожий на мумию, тибетский шаман, в хибаре которого нашли ингредиенты этого адского зелья – туманную жидкость и синий порошок – рассказал, что оно позволяет увидеть последний час жизни человека. Весьма полезная вещь, когда причина смерти вызывает сомнения.
В отличие от шамана, Фарбаутр хранил компоненты к препаратам более скрытно. И случайный человек вряд ли бы догадался использовать синюю, сургучную, гербовую печать, как неотъемлемую часть зелья.
