Он долго думал об этом и наконец решился: «Возможно, я достоин и лучшей судьбы, но при моем невезении лучше синица в руке, чем журавль в небе».
Впрочем, Богна нравилась ему. Может, и не красавица, и уже не юна, но отличалась она породой и лоском, выглядела элегантно, обладала широкими связями, собственным жильем и какими-то надеждами на наследство, пусть и небольшое, однако все лучше, чем ничего. Наверняка не могла равняться с мадемуазель Сименецкой или Паенцкой, чье приданое сразу превратило бы мужа в богача, но те были журавлями, дотянуться до которых нелегко, эту же женщину, похоже, саму к нему тянуло.
«Нужно ковать железо, пока горячо», — решил он и сосредоточил на этом решении все свои усилия. Чем ближе была цель, тем больше он в себя верил — в свою ценность, в свое предназначение.
Представление на должность вице-директора полностью подтвердило эту веру. Он ни на миг не допускал, что неожиданное повышение пришло вследствие чего-то иного, кроме признания начальством его личных качеств и квалификации.
Вспомнил, как некогда говорил кузен Феликс: «У всякого человека в жизни есть момент, когда счастье идет прямо в руки. Проблема в том, что нужно обладать рассудком и здравомыслием, чтобы это понять. Например, я сумел это сделать — и видишь, где я теперь. Жди хорошего случая».
Было это, когда Малиновский обратился к Феликсу за некоей помощью перед бегством из провинции в Варшаву. Феликс тогда, правда, ничего не сделал, но совет его оказался верным и мудрым.
Хороший случай пришел.
«…Совет твой, дражайший Феликс, исполнился до буковки, — писал Эварист, приглашая того на свадьбу. — И даст Бог, дойду я, может, до той же позиции, что и ты».
С младых лет Феликс представлял для Малиновского живой пример того, как выплывать на поверхность: двоюродный брат, степенный, уважаемый, ценимый и важный — а прежде всего богатый; в семье им гордились, на покровительство его ссылались всякий раз, когда желали добавить себе значения и солидности.
Его единственного он хотел показать Богне и ее знакомым, и не прогадал: Феликс произвел на них самое благоприятное впечатление.
А нынче «хороший случай», казалось, развивался в быстром темпе. Визит к министру и недвусмысленное поручение подготовить меморандум открывали новые возможности.
Он на миг остановился перед дверью своего кабинета. Не успел еще освоиться с ее реальностью: на темной поверхности висела табличка: «Вице-директор Э. Малиновский».
