В один из таких вечеров мы пришли на свою новую явочную квартиру, помещавшуюся в подвале. Листовки хранились у нас в смежном чулане. Там стоял старый шкаф, в который Пелле встроил второе дно.
Вальтер собирался в этот вечер захватить с собой на конспиративную встречу в районе Тегель шестьсот листовок. Открыв дверь в чулан, он остолбенел:
— Что это, там кто-то есть?
Я еще был в первом помещении, когда услышал шум борьбы. Потом все стихло. Я бросился к двери. В темноте Вальтер и Пелле держали какого-то человека, который отворачивался, пряча лицо.
Я услышал голос Вальтера:
— Попался! Кто это? В темноте не разберешь.
Как тот ни упирался, они поволокли его к двери. Вальтер дал ему пинка и крикнул:
— Выходи на свет, прохвост!
Я прирос к месту и мог только выдавить из себя:
— Да это Пауль! Что тебе здесь надо?
Пауль стоял в подвале, тяжело дыша и щурясь от света. Губы его были стянуты в кораллово-красное колечко.
Вальтер шагнул к нему. Никогда я не видел Вальтера в таком состоянии. Его побелевшее лицо судорожно дергалось. Он остановился перед Паулем и спросил угрожающим шепотом:
— Что тебе здесь надо?
Брови у Пауля полезли на круглый, точно вздувшийся пузырь, лоб. Он ничего не ответил.
— Зачем ты пробрался сюда, как вор?
— Я… я не хотел вам мешать…
— Откуда ты знаешь об этом подвале?
— Я выследил вас. Вы его от меня скрыли.
— Покажи-ка, что ты тут откопал! — Вальтер нащупал взглядом боковой карман Пауля, из которого торчала бумага.
— Ничего, — еле слышно ответил Пауль.
— А что у тебя в кармане?
— Ничего нет… ничего! — Пауль смотрел на него в упор, а левой рукой засовывал бумагу в карман.
Мгновение Вальтер стоял в нерешительности. Его коротко остриженные волосы отливали золотом вокруг лба. Роста он был небольшого, но широк в плечах. Мы знали, что силища у него огромная. При этом он был скор и решителен. Он сделал шаг к Паулю, тот отшатнулся. Вальтер достал у него из кармана бумагу. Пауль попытался выхватить ее, тогда Вальтер с силой сбил его руку, развернул бумагу и проглядел ее.
— Наша листовка, — беззвучно выговорил он.
Мы обступили Пауля. Все это происходило бесшумно, как во сне.
— Подлец… шпик… предатель! — шептали мы. Но в словах наших почти не было упрека, казалось, мы для себя подтверждаем этот факт.
Все умолкли, когда Вальтер по-прежнему беззвучно заявил:
— Это дело серьезное.
— Откуда я знаю, как это ко мне попало, — вскинулся Пауль. — Понятия не имею. Может, кто-нибудь… Ага, вы мне подсунули ее… Потихоньку!
