– Женичка, – поинтересовался Смирнов, – как ты в таком наряде на лесоповале корячишься?
– Корячусь, как вы изволили выразиться, Александр Иванович, в конторе леспромхоза. Да будет вам известно, я – высококвалифицированный бухгалтер.
– Мне известно, в первую очередь, что ты – высококвалифицированный катала.
– И это при мне, – согласился Женичка. – Как там в Москве? Без меня, забот не имея, королевствует, небось, Вадик Клок?
– Вот чего не знаю, того не знаю, – огорчил Женичку Смирнов. – Вы, золотые господа, не по моей епархии.
– Надолго к нам? – продолжил светскую беседу Женичка.
– Как карта ляжет!
Мотоцикл рванул с места, а Женичка стоял, смотрел вслед удалявшемуся подполковнику милиции Смирнову и добро смеялся – родного встретил.
* * *
– Занятный какой! – криком начал общение при езде Чекунов. – Что он из себя представляет, Александр Иванович?
– Педераст и самый ловкий карточный шулер Москвы Женечка Дановский. А, в общем, паренек неплохой.
– Как так? – удивился Чекунов. – Он же правонарушитель. Он же краплеными картами обыгрывает простых советских граждан!
– Во-первых, не краплеными. У него феноменальная память и сверхъестественная реакция. Этим он и пользуется. А во-вторых, какой прок с простых советских граждан? Женичка шерстит цеховиков, подпольных миллионеров, воров с удачи.
– И много таких вот богатеев?
– Как выражается кинорежиссер Казарян, имя им – легион.
– Да-a, Москва… – вздохнул Чекунов.
– А Нахта? – быстро спросил Смирнов.
– Что может в Нахте произойти? – грустно вопросил Чекунов. – Если бы не лагеря да высланные тунеядцы – допетровская Русь.
Разговаривать было трудно, и они замолчали. Пыль ушла, и мотоцикл осторожно пробирался по влажной тропинке. Спускались к реке. Заводь неожиданно выскочила из-за поворота.
Испанская великая Армада перед походом на не по чину зарвавшуюся Англию – вот что представляла собой флотилия леспромхозовских владельцев средств водного транспорта. Долбленные из необхватных кедрачей пироги, добротно построенные из выдержанных досок распашные лодки, мелко-мелко не то что сидящие, лежащие на воде лакированные скуттера и катера – металлические, красного дерева, пластмасса с алюминием.
Мотоцикл подрулил к длинному причалу, и из домика, стоявшего при входе на причал, полусогнувшись, вышел мужик, старательно делая вид, что он старик. Мужик-старик смотрел только на милиционера. Сурово.
– Ты же вчера здесь был, лейтенант, – возмутился он. – И сказал, что все в порядке.
