.
– Он здесь ни при чем. Виноват Джокер.
– Я это знаю. Ты знаешь. Но он считает, что если бы делал свою работу должным образом, Джокер бы никогда не смог...
Даже низкого разрешения голографической картинки хватило, чтобы Бэтмен понял, что Барбара смотрит на свои ноги, упакованные в инвалидную коляску. Неподвижные и бесполезные, как и все последние несколько лет.
– Ты должен понимать, Брюс, – продолжила девушка, – именно из-за чувства вины он настоял, чтобы лично зажечь огни в крематории. Иногда мне кажется, что, сжигание тела Джокера принесло ему, ну не знаю, может быть, покой?
– Надеюсь, что так и вышло. Он заслуживает покоя больше, чем кто-либо еще.
– Я же с этим не спорю. Вот почему, если признаюсь ему, что я и есть Оракул, что я держу весь город, его город, под контролем, что я работаю с тобой... – она покачала головой, – более того, если расскажу, что я была Бэтгерл, черт, это целая цепочка лжи. Ты всерьез считаешь, что он все это проглотит? Я думаю, что это ударит по нему еще сильнее всего, что сделал Джокер. Ты всерьез считаешь, что я хочу расхлебывать последствия?
– В таком случае будет лучше, если ты станешь тем, кем тебя считает твой отец, – заметил Бэтмен, – перестань быть Оракулом. Снова стань Барбарой Гордон.
– И вернуться в библиотеку? – спросила Барбара и покачала головой. – Ни за что, Брюс. Несмотря на то, что со мной сделал Джокер, я не позволю моим ограничениям стать предлогом. Если мы намереваемся спасти этот город, мы должны быть готовы сразиться с тиранией безумия, невзирая на наше физическое состояние.
– Я последний, кто станет с этим спорить, но...
– Брюс, погоди, – голограмма покосилась в сторону. – Координаты у меня. Пересылаю их в бэтмобиль.
– Принял их. Уже еду.
– Будь осторожен.
– Как и всегда.
Несколько минут спустя бэтмобиль уже несся по узким, и извилистым улочкам в центре Чайнатауна. Этот разношерстный район был слеплен воедино в конце девятнадцатого века. В отличие от остального Готэма, здешние улицы не следовали заранее расчерченной сетке, а кружили и извивались вокруг себя словно проходы в лабиринте, отчего даже в лучшие времена ориентироваться здесь было весьма проблематично.
Основатели Чайнатауна хорошо запомнили, сколько нападений пережили их деревни, прежде чем они покинули родную страну и переселились на чужбину, так что они решительно вознамерились максимально затруднить подход к своему новому дому любому врагу, который только может появиться у них на новом месте.
