– Да ты посмотри на нас – мы сидим здесь, как вонючие богачи в своих вонючих виллах на этих вонючих холмах, когда в городе становится слишком жарко. Сейчас девять утра – наш старый приятель наверху еще спит. Хана одержима им. Я одержим здоровьем Ханы, своим «душевным равновесием», а Кип, того и гляди, подорвется на мине. Зачем? Ради чего? Ему всего двадцать шесть. В британской армии ему привили определенные навыки, американцы продолжают развивать их, создается команда саперов, им читают лекции, их снаряжают и отправляют сюда, в роскошные холмы. Тебя просто использовали, старина, как говорят в Уэльсе. Лично я больше здесь не останусь. С меня хватит. Хочу отвезти тебя домой. К черту этот город!
– Не говори так, Караваджо. С Кипом ничего не случится.
– А как же тот сапер, который вчера подорвался на мине? Как его звали?
Сапер не ответил.
– Как его звали?
– Сэм Харди. – Кип подошел к окну и повернулся спиной, показывая, что не хочет говорить об этом.
– Беда в том, что мы там, где нас не ждали. Что мы делаем в Африке, в Италии? А что Кип делает здесь, очищая от мин роскошные сады? Скажи мне, ради бога! Какое ему дело до войн, в которые ввязывается Англия? Фермер на так называемом западном фронте не может подрезать дерево, не сломав пилу. А почему? Да потому, что в стволе полно шрапнели, которая осталась там еще с прошлой войны. Даже деревья разбухают от болезней, которые мы принесли. В армии тебе промывают мозги, внушая свою идею; затем оставляют тебя здесь, а сами идут дальше, неся беду, эти меднолобые вояки, у каждого из которых всего одна извилина, да и та чаще всего – след от фуражки с золотым шитьем… Нам всем пора отсюда сматываться.
– Но мы же не можем оставить англичанина.
– Англичанин уже давно не с нами, Хана. Он с бедуинами в пустыне или в своем английском саду с флоксами и прочим дерьмом. Возможно, он даже не помнит ту женщину, вокруг которой все время крутится, о которой пытается что-то рассказать. Он даже не знает, где сейчас находится, черт побери.
Ты думаешь, я рассердился на тебя, потому что ты влюбилась, да? Такой ревнивый дядюшка. А я боюсь за тебя. И хочу убить англичанина, ибо это единственное, что может спасти тебя, вытащить отсюда. Он и мне начинает нравиться, вот какой опасный человек. Покинь свой пост. Как Кип может любить тебя, если ты недостаточно сильна, чтобы заставить его перестать рисковать жизнью?
– Потому что. Потому что он верит в цивилизованный мир. Он цивилизованный человек.
