— Я разговорила Лили Шоу. Это что угодно, но только не романтическое приключение. Человек, который соблазнил — если не изнасиловал — ее угрожает проклятьем. А еще, у него есть фотоснимки.
— Проклятье? — с тревогой переспросил Эншо.
— Я ничего не почувствовала, — пожала плечами Мэб. — Но я в этом не сильна. Лили также ничего не чувствует, не знает наверняка, но верит.
— Этого уже достаточно, — согласился Эншо. Ложечка вновь принялась сама по себе размешивать кофе. Он только рассеяно щелкал пальцами.
— Я думаю, это кто-то из Королевского колледжа, — неохотно добавила Мэб. На секунду показалось — вот глупость — она предает свой класс. Потом пришло осознание, что это мамины слова. Сама Мэб никогда в жизни не ощущала себя представительницей не то, что класса — собственной семьи.
— Я тоже так думаю, — кивнул Эншо. — Подруга Лили видела парня, его значок, но не лицо. Это может быть кто угодно.
— Я бы поставила на Миро с дружками. У него есть фотокамера. А Барнли изучает магию.
— Да, — рассеяно кивнул Эншо. — Он учится у Дженезе, во всяком случае — формально. Боюсь, он столь же ленив, как и все прочие.
Мэб неприятно царапнуло при звуках имени Дженезе Оуэн. Наколдованная ревность оказалась еще противнее наколдованной страсти.
— Если все это станет известно, вспыхнет скандал, — Эншо поморщился. — С одной стороны министр Миро, с другой — ее величество. Пресса ухватится за такие новости, юного Миро в конце концов найдут чем оправдать, а Лили Шоу навсегда ославят шлюхой.
— У вас пессимистичный взгляд на мир, — заметила Мэб. Она и сама не сомневалась, что студенты Королевского колледжа выйдут сухими из воды, просто хотелось сказать и сделать что-то в пику Реджинальду.
— Реалистичный, леди Дерован, — покачал головой Эншо. — Вы ведь не знаете, кто были родители Лили? Отец — какой-то моряк, которого занесло в Танталлон, а мать — проститутка, скончавшаяся от болезней в благотворительном госпитале. Как вы думаете, сколько пройдет времени, прежде, чем на девушку навесят ярлыки?
Мэб передернуло: от тона Эншо, от сквозящего в нем превосходства и брезгливости, от слов о семье Лили Шоу, да и от себя самой тоже. «Это не мое дело», — твердил внутренний голос, и слушать его было противно.
— И что вы предлагаете делать?
Эншо отставил недопитую чашку и потер переносицу.
— Понятия не имею. У нас и без Лили хватает проблем, но… Я не могу бросить девочку, леди Дерован.
— Ясно, — кивнула Мэб. — У вас профессиональная деформация. Или комплекс рыцаря? Не забудьте про ваше обещание составить антидот.
