— Иди на сближение, не вздумай удирать. Ты же учитель.
Григорий вытащил из кармана тёмные очки, вручённые ему Карпом Тимофеевичем, надел их и стал просматривать записи в тетради.
— Кто? Куда плывёте? — крикнул полицейский, когда лодки сблизились.
— Дощаник встречать. Хозяин приказал самому провести их по реке. Да захватил с собой учителя, на конхеренцу едет…
"Учитель" приподнял шляпу, кисло улыбаясь. Полицейский бегло оглядел его, снова обратился к Аристарху:
— Это какого купца? Гаврилова, что ли?
— Чё ты, паря. Как можно? Гаврилов пушниной торгует. Мой хозяин лесопромышленник Фёдоров, чай, слыхал? А у вас нет ли рыбки?
— Как не быть, найдётся. Я Фёдорова видал. Сурьезный купец, богач. Я вот, господин учитель, вопрос имею: не найдётся ли у вас тетрадочки и карандашика моему мальцу?
— Пожалуйста, — охотно откликнулся Григорий. — Это хорошо, что сына грамоте обучаете.
— Спасибо и на этом. А я стерлядочку и жереха словил… Кушайте на здоровье, — проговорил довольный полицейский, подавая рыбу, нанизанную на кукан.
Аристарх перегнулся, ловко подхватил вязку и передал серебряный рубль. Полицейский расплылся в довольной улыбке.
— Счастливо сплавать! — крикнул он, правя к берегу.
— У-уф, — облегчённо вздохнул Григорий. — Налегай на вёсла, брат..
Лодка шла вдоль пустынных берегов. К вечеру только увидели большое село, раскинувшееся в устье Вишеры. Перед глазами — водные просторы красавицы Камы, дальше Пермь.
— На берегу, на мостках, несколько женщин полоскали бельё.
— Дальше ехать нельзя. Как бы впросак не попасть, — забеспокоился Григорий.
— А вот спросим у баб. — Аристарх подогнал лодку к берегу.
— Эй, тётки! Нельзя ли заночевать где? Учитель да я, приказчик. Который день гребём, заморились!
Женщина выпрямилась, сдвинула со лба тёмный платок и внимательно оглядела путников.
— Ну-к, что ж, заночуйте у нас. В тесноте, да не в обиде.
Закрепив лодку у причала, братья пошли за женщиной. Она несла в корзине, прижатой к бедру, большой ворох белья. Шагала свободно, вдавливая босые загрубевшие ноги в мягкий речной песок.
Вот и калитка. Залаяла цепная собака. Женщина прикрикнула на неё и, обернувшись, пригласила:
— Входите, добрые люди, дверь отворена. Хозяин дома, а я сейчас…
Она стала быстро развешивать бельё. Казаковы, положив на завалинку вещи, отряхнули одежду, голиком обмели песок с обуви и шагнули в горницу.
В хате было тесно, бедно. На лавке сидел, вытянув ногу, хозяин. Коротко остриженные волосы и бритый подбородок говорили о том, что он недавно уволен из армии. После обычных приветствий завязалась беседа.
