Вдруг заговорила Лейла:
– Надеюсь, вы не обиделись?
Доброе сердце и хорошее воспитание не позволяли королеве быть грубой по отношению к другим.
Малефисента обернулась. По выражению ее лица нельзя было определить, что у нее на уме. Нотграсс снова встревожилась.
– Ну что вы, конечно нет, ваше величество! – ответила Малефисента, положа руку на сердце. – И в подтверждение своих слов я тоже одарю принцессу!
Малефисента двинулась к колыбели. Предчувствуя, что от подарка добра ждать не стоит, король Стефан двинулся ей наперерез, но Малефисента всего-навсего подняла палец, и тут же подул сильный ветер. Король в бессильной ярости стоял и смотрел, как Малефисента проплыла мимо. Королева Лейла в недоумении заметила, что муж с колдуньей обменялись ненавидящими взглядами.
Нотграсс заметалась. Малефисента приближалась к люльке. Нельзя подпускать ее к принцессе! Пикси рванулась вперед и загородила собой колыбель, Флиттл и Фислвит подлетели следом.
– Не трогай принцессу! – крикнула Нотграсс.
Малефисента усмехнулась.
– Комарье! – процедила она и движением пальца одну за одной отбросила пикси в сторону.
Колдунья склонилась над колыбелью. Малышка Аврора проснулась и распахнула голубые глаза, с любопытством разглядывая Малефисенту. Нотграсс затаила дыхание.
Малефисента смотрела на принцессу со странным выражением на лице. Нотграсс даже сказала бы, что колдунья ревнует... Только с чего бы ей ревновать?
Малефисента подняла голову и повернулась к гостям.
– Слушайте внимательно! Принцесса и вправду вырастет прекрасной и любимой каждым, кто с ней повстречается. Однако в свой шестнадцатый день рождения до захода солнца... – Колдунья осмотрелась, словно что-то искала, и тут ее взгляд остановился на одном из даров, предназначенных малышке Авроре. – Она уколется о веретено и заснет мертвым сном, от которого никогда не проснется!
Гости испуганно зашептались. Королева охнула. Король шагнул к Малефисенте.
– Не надо, умоляю тебя!
– Что ж, мне нравится, когда меня умоляют! – Малефисента вскинула голову. – Давай еще!
Король долго-долго смотрел на нее и наконец вздохнул, покоряясь.
– Я умоляю тебя! – процедил он сквозь зубы.
– Хорошо! – согласилась Малефисента, поведя плечами, за которыми больше не развевались крылья. Выждав немного, она проговорила: – Принцесса очнется ото сна, но ее разбудит только... поцелуй истинной любви!
Вновь поднялся ветер. Малефисента проплыла к двери и обернулась на пороге.
– Мое заклятие продлится до конца времен, и никакая сила на земле его не снимет! – провозгласила она, глядя на Стефана.
