В 1880 году в столице английской империи Лондоне в Хоум оффисе (Министерство внутренних дел) шло заседание особой комиссии. Министерство образовало комиссию для решения трудной задачи: воспрепятствовать увеличению преступности, росту числа бродяг, воров и аферистов, скрывающихся под фальшивыми именами. В парламенте не только оппозиция, но и сторонники правящей партии неоднократно вносили интерпелляции по поводу состояния общественной безопасности.
Заседание началось с доклада старшего инспектора лондонской полиции.
— Полиция Сити и вся столичная полиция бессильны перед волной преступности. За последние тридцать лет население города увеличилось в три раза. Помимо высокого естественного прироста в бедных семьях, число лиц, ежегодно прибывающих в столицу из деревень в поисках работы, можно оценить в сто тысяч. Вокруг Темзы, и особенно в восточной части города — Ист-Энде, образуются бедняцкие кварталы, которые вызвали невиданную до сих пор перенаселенность квартир и ночлежек. Наша быстро развивающаяся промышленность не способна занять вливающуюся в город, часто неграмотную массу людей.
Преступность все чаще попадает в центр внимания общественности, а безрезультатность полицейских расследований вызывает недовольство уважающих законы граждан. Например, лондонская полиция на протяжении многих лет тщетно ищет преступника, который с садистской жестокостью убил 16 женщин. Общественное мнение даже дало ему прозвище. Все знают „Джека-потрошителя”, но с использованием современных средств невозможно напасть на его след. У большинства его жертв, которые являлись отбросами общества — проститутками, не удалось даже установить имен.
Этот единственный пример, взятый из массы уголовных дел, также указывает на срочную необходимость введения действенных методов идентификации личности…
Несколько лет назад наши полицейские инспектора еще знали лично представителей преступного мира. По утрам задержанных бродяг и преступников проводили строем перед опытными инспекторами, и каждый задержанный должен был назвать свое имя. Они хорошо понимали, что полиция знает каждого из них, и поэтому даже не пытались скрывать свое настоящее имя. Если же среди них и находился какой-то хитрец, пытавшийся это сделать, то полицейские инспектора быстро устанавливали его настоящее имя. На старых бродягах еще и сегодня можно видеть клейма, поставленные на каторге, на галерах либо в тюрьмах. Но в наши дни, когда число воров и грабителей увеличилось почти в пять раз, мы не можем уже требовать, чтобы полицейский инспектор знал каждого преступника по имени и в лицо.
