I
Пляшут строчки,
точно бочки
пьяные в подвале,
Из-под плена
Брыжжет пена,
Тихая вначале.
И расходится кругами
Желтое болото,
Под веселыми ногами
Сбывшего заботы.
Потерявшего заветы
И лицо земное,
Неудачника-поэта,
Что зовется мною.
II
Не дразни меня ворона, не дразни!
От окна другую птицу отгони,
Чтобы в них теперь не вглядывалась я,
Чтоб забыла, что они моя семья.
Я уже вас не ласкаю, не кормлю,
И, как близких мне по нраву — не люблю.
Еслиб я могла, как дерево стоять,
Я бы встала, протянула пальцев пять.
И сидели б вы на них, как на сучках.
Лучше жить в деревьях нам, чем в старичках.
Лучше каждый год под солнцем зеленеть,
И корнями пошевеливая петь.
III
Еслиб я была сосной
И стояла б намертво.
Говорила бы с луной,
Дамочкой беспамятной.
Мы знакомы тыщу лет
С этой собеседницей,
Но она, хоть и поэт -
Не моя посредница.
Глядя прямо мне в глаза
Криво улыбается,
А как зашумит гроза
Нагло удаляется.
И когда листки дрожат
А земля завьюжится,
То стихи ее звучат
Задушевней музыки.
Мне поет проем [простор] окна
Что любовь не рушится.
Забывая, что она
Как и я — старушечка.
13 января
Москва, 1983
О близких и о себе. Поэма
I
Москва запомнилась в снегах,
В скрипящих санках на разъездах.
И над гостиницею Дрезден
С огромным небом в облаках.
Там влезла я на подоконник
И возмущалась, как скакал
Из бронзы «белый генерал»{1}
Или какой-то там полковник.
Он закрывал мне магазин,
Где пили кофе и какао,
Где улыбалась я лукаво,
И где хозяин был грузин.
Мы днем еще садились в санки
И отправлялись на вокзал,
Оттуда в многолюдный зал,
А позже в поезд, спозаранку.
Но это был не третий класс,
Где привыкали к жесткой ласке -
Здесь никогда не знали давки,
А был с подушками матрас.
И на матрасе поплясав,
Мы в коридоре прилипали
К окошку и глаза купали
В перроне, где к дверям припав,
Звонила в колокол ручища,
И тут же двигался состав,
Колесами заскрежетав
И переваривая пищу.
У всех, у всех еда была
И это нас не волновало -
Там на пути нас ожидала
Коломенская пастила.
И пряники — вкуснее нет,
Но главное, чтоб люди знали,
Что на голутвинском вокзале
Нас, пассажиров, ждет обед.
Какой обед? Представьте люди,
Накрытый стол на сто персон
И вам спешит подать гарсон
Жаркое вкусное на блюде,
