— Мы тоже не лыком шиты! — отпарировал Ильяшевич.
— А кто сушит портянки в Ханском дворце?
— Действительно, полковник, что за большевистский комитет обосновался во дворце?
— Солдатский совдеп, будь он проклят! — нахмурился Ильяшевич. — Со времен Бакинской коммуны остался. Теперь они его комитетом связи называют.
— Вы у Сухорукина спросите, мистер Ролсон, — ехидно предложил Мамедхан. — Он с бакинскими комиссарами — чашка-ложка! Сам комиссаром был, председателем уездной Советской власти.
— Наш уездный исполком, — с достоинством ответил Сухорукин, — был сплошь эсеровским. Вы должны знать, мистер Ролсон: если бы эсеры не попридержали муганский хлеб, Бакинский совнарком, может быть, и не нал бы так быстро.
— Истинно так! — задергалась бородка Алексеева. — Попридержали.
Ролсон благосклонно кивнул им.
— С кем же поддерживает связь этот комитет связи? — улыбнулся Ролсон собственной шутке.
— Э, батенька! — махнул рукой Ильяшевич. — Со всеми солдатскими комитетами…
— Комитет связи — это легальный выборный орган трудящихся и солдат уезда, — поспешил пояснить Сухорукин.
Ильяшевич хмуро покосился на него и продолжал:
— Наш Ленкоранский уезд кишит войсками, как ярмарка цыганами в воскресный день. Тут тебе и красногвардейские, и националистические, и кулацкие отряды — кого только нет! И в каждом отряде помимо солдатских комитетов — нелегальные большевики. Пойди дознайся, кто из солдат мутит воду… — Ильяшевич спохватился, как бы англичанин не заподозрил управу в бездеятельности, и поспешил добавить: — Впрочем, мой заместитель Дубянский уже напал на след гарнизонной ячейки. Завел „дело“, подшивает в него донесения — прокурор бывший. — Ироническая усмешка мелькнула на лице Ильяшевича, но он тут же жестким тоном договорил: — Дайте только срок, мы им такую баню устроим — кости затрещат!
Ролсон удовлетворенно закивал:
— Как говорят у вас, хорошую голова помойку.
— Головомойку, — поправил Сухорукин.
— Да, да… — Ролсон ткнул трубкой в сторону Ильяшевича. — А теперь я имею передать вам личное поручение генерала Деникина. Конфиденциально.
Ильяшевич мгновенно поднялся, бросил присутствующим:
— Все свободны, господа!
2
Ролсон отбыл из Ленкорани в тот же день, после банкета. Обед состоял из множества необыкновенных блюд национальной, талышской кухни, здравицы были многословны и часты, и застолье затянулось, из-за чего пришлось задержать отплытие „Ленкоранца“ на целый час.
Проводив англичан, Ильяшевич вызвал на экстренное совещание Дубянского, начальника штаба Аветисова и командиров всех частей гарнизона.
