Под звуки оркестра и крики „ура!“ Томсон со свитой сошел на пристань. Выслушав приветственные речи, он сделал заявление, то самое, которое только что напомнил Ролсон. Первым актом „невмешательства“ было распоряжение Томсона немедленно убрать мусаватские флаги. На следующий день Мамедхан прочел в газете „Азербайджан“ такое объявление:
„От редакции.
Во вчерашнем номере нашей газеты появилось на том же месте, где печатается сие объявление, сообщение о том, что союзные правительства признали независимость Азербайджанской республики. Это сообщение неправильно, ибо такового признания не было“.
А еще через день — извещение Томсона, что „в городе вводится военное положение, которое остается в силе до того момента, когда гражданская власть окажется настолько сильной, чтобы освободить войска от ответственности за поддержание общественного порядка“.
„Нет, — подумал Мамедхан, — как говорят мусульмане, на их веревке в колодец спускаться опасно“.
— Мы пришли на Кавказ, — продолжал Ролсон, — потому что здесь еще не спокойно. Существующее разложение является всецело работой наших врагов. Германия, Турция преследуют свои собственные цели, а отнюдь не интересы народов. Мы не можем возвратиться к себе на родину, пока не выполним возложенной на нас задачи: помочь вам воспользоваться плодами победы над нашими общими врагами. — Полковник Ролсон откинулся на спинку кресла, задымил трубкой и снова обвел взглядом собеседников.
— Браво! — захлопал костлявыми руками Сухорукин, а сам подумал: „Ну, лицемер! Речь, достойная коварного Альбиона!“
„Ишь, метет хвостом! Теперь уж заломит цену!“ — завертел изрезанной морщинами шеей Алексеев.
У Мамедхана было такое ощущение, будто он продирался сквозь заросли Гирканского леса. Он слушал с напряженным вниманием, но ничего не понял: „Не будете вмешиваться? А кто поставил виселицы в Баку на Парапете? Я о Мугани говорю, а он о Германии! Слушай, какое нам дело до Германии?..“
Ролсон, не поворачивая головы, выслушал своего советника и продолжал:
— Джентльмены, я обещаю вам, британское командование изучит претензии обеих сторон и решит вопрос к обоюдному согласию.
— Такое решение невозможно! — возразил Ильяшевич.
— Время покажет, — поспешил успокоить Ролсон. — А пока, джентльмены, забудьте ваши национальные распри, объединяйтесь и боритесь с большевизмом во всех его проявлениях! Это совет генерала Томсона.
— Была бы власть в руках мусавата, — не унимался Мамедхан.
