– Ладно, – Паша поднялся. – Я увидел твой взгляд, жаждущий крови, но постарайся не уподобляться Крису Кайлу – от этого плохо кончают. Стрелять только при явном нарушении комендантского часа, исключительно по вооруженным людям! Ясно?
– Так точно, – отозвались оба снайпера.
Паша ясно почувствовал в их ответе огорчение – словно у маленьких детей отобрали желанные игрушки.
– Еще настреляетесь, – сказал он и пошел к лестнице, ведущей с поста.
Спустившись вниз, он вышел на темную улицу. Ему предстояло пройти всего пару сотен метров, но неизвестная темнота пугала его. Шабалин снял с плеча «Винторез», передернул затворную раму и, удерживая палец на спусковой скобе, так и прошел эти двести метров до своего нового «дома».
Дверь открыл дневальный, осветив лицо ротного через небольшое окошко.
– Товарищ командир, происшествий не случилось. Из штаба группировки звонил какой-то Чинар, сказал, чтобы вы завтра в девять утра были в штабе на совещании.
– Хорошо, – кивнул Паша и прошел в офицерскую комнату отдыха.
Стешин и Шевчук уже спали, Хвостов сидел в канцелярии с дверью напротив и под светом настольной лампы читал какую-то книгу.
Паша снял шлем, бронежилет, ботинки и вытянулся на койке, которая безжалостно скрипнула, напомнив ему шумную казарму военного училища…
* * *
С утра Паша назначил трех наименее подготовленных снайперов, имеющих водительские права, водителями «Тигров», приказал Денису Стешину готовиться к убытию на элеватор и к девяти часам прибыл в штаб группировки.
Совещание в группировке «Пальмира» проходило точно так же, как любое другое совещание в Российской армии: встреча командного состава начиналась с жесткого осуждения виновных в грехах, допущенных за минувшие сутки, продолжалось наказанием невиновных, завершалось награждением непричастных. Затем следовали доклады подразделений и служб, ставились задачи на очередные сутки, виновные в недавних грехах снова получали втык, и на этом все заканчивалось началом нового боевого дня. Дядя Леша, а именно так все называли командующего группировкой «Пальмира», с утра выглядел более чем хмуро и поэтому на совещании был совсем не оригинален.
– Мне кажется, или я уже устал вам всем здесь повторять эти старые прописные истины? – Прищур генерала был грозен, как никогда. – Сколько раз подряд можно наступать на одни и те же грабли? Когда, наконец, придет конец этой расхлябанности, безответственности и разгильдяйству?
– Что случилось, товарищ подполковник? – тихо спросил Паша сидящего рядом Игоря Барченко.
