Соловей закричал.
* * *
Он сорвал свой прекрасный голос и теперь не мог даже шептать. Только хрипеть.
Спина скинхеда исчезла вдали. Соловей вздохнул. Он все еще плавал в наркотическом тумане от обезболивающих. Мир вокруг играл яркими красками и плавился цветами. Мир вокруг был великолепен и потрясающ.
Но Соловей знал, что это ненадолго.
«Все-таки странно чувствовать себя без рук». Соловей видел, как из ран медленно сочится кровь. Видел багровую лужу. В луже отражалась колокольня храма, на ней сидели крылатые тени. Одна из теней вдруг шевельнулась, расправила крылья. «Черт». Соловей поднял голову и засмеялся. Нет уж, он просто так не сдастся.
Он подтянул под себя ноги, поднатужился. Первая попытка не удалась… со второй Соловей встал.
Он стоял, пошатываясь, безрукий и злой.
– Ну и дурак! – сказал он в спину удаляющему Уберу. А потом вдруг сжал зубы от невероятной, смертельной жалости к самому себе. – Ты так и не узнаешь, что она жива.
В следующее мгновение на него откуда-то сверху рухнула зубастая черная тень. Соловей закричал.
2. Убить дракона
Через двадцать минут он был на карантинном блокпосте. В темноте его дыхание казалось чересчур громким.
– Успел! – сказал Убер, пытаясь отдышаться.
– Сворачиваемся, – пояснил пожилой солдат. – Карантин снят. Ты куда хотел? На «Звон»? Мой тебе совет – просто пройди мимо, только никуда не смотри. После Черного Санитара лучше бы тебе этого не видеть.
Младший переносил вещи на дрезину. Скоро солдаты тронутся в путь.
– Огнемет не одолжите? – сказал Убер.
– Чего-о?
– Я верну, – пообещал Убер.
– Прозвучало почти честно, – пожилой солдат усмехнулся.
– Я старался.
– Что ты… – Солдат замолчал. Убер наставил дробовик ему в лоб.
– Это… ты зря, – сказал пожилой солдат. – Парень, опомнись.
Убер передернул помпу. Щелк, вылетела стреляная гильза, покатилась, застряла между шпал.
– Не в первый раз, – сказал Убер. – Давайте обойдемся без разборок, а? Я сегодня офигительно устал. Прямо ни в сказке сказать, ни матом сформулировать. Руки!
Солдаты подняли руки.
Он поднял бак с бензином, вдел руки в лямки. Закинул на спину тяжелый, громоздкий аппарат.
«Вот что мне напоминает этот запах», понял он. Бензин в зажигалке. Взросление. «Ты становишься взрослым, когда в первый раз берешь в руки огнемет», съязвил он по привычке. И все-таки горечь не отпускала. Эх, Юра, Юра.
– Как этим пользоваться? – спросил он у пожилого.
– А тебе зачем?
– Случаи, они разные бывают.
– Я не знаю. Вот у него спроси. – Пожилой кивнул на товарища.
