Она сердито поглядывала на Фицроджера, сэра Рональда и других рыцарей. Они, как ей показалось, разрабатывали план нападения, а может быть, просто болтали. Время от времени до нее доносился тихий смех.
Имоджин почувствовала, что ей нужно кое-что сделать. Она старалась весь день не обращать внимания на свои естественные потребности и пила очень мало, но мочевой пузырь настоятельно стал требовать своего.
Она посмотрела в сторону мужчин, потом оперлась на колени и на руки и попыталась отползти к кустам. Юбки чуть было не задушили ее, пока она наконец не подобрала их повыше. Каждое прикосновение — то ли к торчащим корням деревьев, то ли к другим препятствиям — отдавалось резкой болью во всем теле. Потом у нее совсем ослабли колени.
— Пытаетесь удрать? А может, решили в одиночку штурмовать замок?
Имоджин стояла на четвереньках в жутко неприличной позе с завернутой юбкой, и Ублюдок мог беспрепятственно разглядывать ее оголенные ноги. Она в этот момент ненавидела его больше всего на свете. Даже больше, чем Ворбрика.
— Просто я уже давно не могу терпеть… — пробормотала она.
Послышался резкий звук, и Имоджин поняла, что Фицроджер смеется. Тоже нашел себе развлечение — подумала она.
— Да, конечно, мы совсем забыли о подобных естественных вещах.
Сейчас в его голосе прозвучала симпатия, и выглядел он вполне дружелюбно. А может быть, ей показалось. Имоджин снова поползла к кустам.
— Прекратите, — скомандовал Фицроджер. — Я отнесу вас подальше. Больше ничем не смогу вам помочь. Мне кажется, что для вас это будет сложной задачей.
— Ничего смешного здесь нет, — сказала Имоджин, засверкав от гнева глазами.
— Нет, я сам как-то повредил ногу и помню, как тяжело было делать самые простые вещи. А ведь у мужчин имеются кое-какие преимущества.
Когда они оказались за густыми кустами, он осторожно опустил ее на землю и ушел. Она подозрительно следила за ним, но он отошел на несколько шагов, прислонился к дереву и стал ждать. Теперь такое вежливое поведение смутило ее гораздо сильнее, чем его прежняя бесцеремонность.
Имоджин закончила свои дела и постаралась привести в порядок юбки. Когда он понес ее обратно, Имоджин спросила:
— Не понимаю, что вы за человек?
— Ничего себе вопросик! Просто человек…
— Могу я вам доверять?
— Вас нельзя никуда отпускать без охраны. Если я скажу, что мне можно доверять, вы мне поверите?
Фицроджер снова усадил ее на одеяло. Уже наступили сумерки, и лес вокруг казался просто волшебным.
