Самолет Губина снова качнул крыльями. Четверка скрылась в тумане так же быстро, как и появилась.
…Николай ничего не узнавал на быстро проносящейся под ним земле, да и не мог узнать: они потеряли ориентировку. Далеко ли до аэродрома? За ними или еще впереди линия фронта? Мутный туман и низкая облачность прижимали самолет к земле.
Только что он готов был кричать от радостного чувства победы, от сознания, что после такого полета он войдет в число опытных летчиков, а теперь… стоит ему на секунду потерять из виду самолет ведущего, как он может остаться один, а там — вынужденная посадка, если не хуже… Он летел вплотную к Губину, неотрывно следя за ним. Рассчитанное время полета вышло. Бензин на исходе. Астахов заметил, что старший лейтенант несколько раз менял курс.
Нехороший признак! Он еще плотнее прижался к самолету командира. Самолет Губина развернулся и опять пошел новым курсом. Внизу блестела река. Не теряя ее из виду, быстро осмотревшись, Астахов облегченно вздохнул: знакомая местность. Через минуту аэродром.
«Вот бы так научиться водить самолеты! У него какое-то птичье чутье», — восхищенно подумал он о Губине. Его возбужденное состояние чуть не привело к аварии. Внимание отвлеклось от главного, и, заходя на посадку, Астахов не выпустил шасси. Взвившаяся ракета напомнила ему об этом.
Улыбаясь, механики торопливо отстегивали лямки парашютов летчиков. К машинам почти бежал командир полка. Все тот же шарф вокруг шеи и почему-то виноватая улыбка.
— Товарищ майор, задание выполнено! Уничтожено не меньше двух десятков автомашин и цистерн. Погода не дала возможности установить количество… — Голос Губина был спокоен.
«Вот человек! Как будто слетал на поверку техники пилотирования при безоблачном небе», — подумал Астахов, смотря на Губина.
Майор счастливо улыбался:
— Рад, очень рад! Представлю к награде.
Астахов, когда подошла его очередь, пожал мягкую руку майора. Осталось ощущение, что в руках у него побыло что-то слабое, хрупкое, что может сломаться, если сжать как следует.
— Ну, идите отдыхайте, — продолжал майор. Голос его снова стал озабоченным. — Завтра перелетаем. Приказ! Будем действовать с нового аэродрома. Приготовьтесь. Ваша эскадрилья пойдет первой. Там перейдем на новую материальную часть.
По дороге в столовую Губин, убедившись, что они одни, засмеялся.
— Видите, как папаша обрадовался? «К награде представлю». И сам, дескать, получу. Ну, как воевать с таким человеком? Всего боится. Просто дышать не дает. А летали, хлопцы, здорово! Молодцы! И ты, Астахов, молодцом держался. Так и надо. Смелей! Побольше злости и решимости. Только не зазнавайся — хуже этого ничего не может быть.
